за перила, держался на площадкѣ, замирая отъ ужаса. Видъ сверху на бушующій океанъ, освѣщенный выплывшею изъ-за тучълуной,былъ, дѣйствительно, потрясающій, и Чезаре съ суевѣрнымъ страхомъ шепталъ молитвы, и въ то же время въ головѣ пробѣгали мысли о мщеніи.
О, онъ непремѣнно убьетъ этого дьявола-капитана… Но прежде накажетъ предателя Сама… Только бы не погибнуть всѣмъ…
И вслѣдъ за словами молитвы изъ устъ Чезаре вылетали самыя ужасныя ругательства, заглушаемыя воемъ вѣра и гуломъ шторма.
А штормъ все свирѣпѣлъ и свирѣпѣлъ, и капитанъ Блэкъ все напряженнѣе всматривался то впередъ, то назадъ за корму. Положеніе, дѣйствительно, былоочень серіозное, и онъ это отлично понималъ.Неосторожность рулевыхъ, — и бригъ будетъ залитъ волнами… Но эта ира въ опасность, казалось, тѣшила его, и онъ не мѣнялъ своего рѣшенія удирать отъ шторма, пользуясь его же силою.
Все чаще и чаще попадали волны на носъ брига, и разъ или два верхушки громадныхъ валовъ, осаждавшихъ «Динору» сзади, вкатлись съ кормы, смывая все на своемъ пути.
Никто не спалъ въ эту ночь.
Инстинктъ самосохраненія выгналъ подвахтенныхъ наверхъ, на палубу. На открытомъ мѣстѣ казалось не такъ жутко, какъ внизу, гдѣ ничего не видишь, и гдѣ воображеніе преувеличиветъ опасность. А наверху какъ будто могла еще быть, если не надежда, то иллюзія спасенія. Июзія эта — бушующій океанъ.
И всѣ эти, попавшіе изъ разныхъ уголковъ міра люди, большею частью неудачники съ самымъ сомнительнымъ прошлымъ и съ большимъ запасомъ грѣховныхъ дѣлъ на совѣсти, молчаливые и серіозные, сбившись въ кучку у гротъ-мачты, со скрытымъ отчаяніемъ, охватившимъ ихъ души, смотѣли вокругъ и чувствовали, что смерть страшно близка. Чувствовали и сильнѣе жаждали жизни, той жалкой жизни несчастныхъ отверженцевъ, которая едва ли для кого-нибудь изънихъ не была злой мачехой, невольной, роковой.
И у многихъ изъ этихъ людей всплывали тѣ воспоминанія,тѣ
