— Отчего же вы не попробовали начать снова? — спросилъ Чайкинъ.
— Не для кого было. Жена и дочь умерли вскорѣ отъ холеры. И трудно было начинать снова... Да и пришелъ я къ убѣжденію, что и не къ чему... Заплатилъ я все, что могъ, кредиторамъ и остался съ десятью долларами въ карманѣ на улицѣ.
— И что жъ вы тогда сдѣлали?
— Поѣхалъ въ Канзасъ и получилъ мѣсто кучера въ «почтовомъ обществѣ». Съ тѣхъ поръ прошло десять лѣтъ, какъ я ѣзжу между Канзасомъ и Денверомъ. И чувствую себя недурно. Я поздоровѣлъ и, не правда ли, гляжу молодцомъ!
— Это правда.
— И вы не жалѣете богатства?
— Нисколько.
— Я тоже поагаю, что не въ богатствѣ счастіе.
— Мало людей, которые такъ думаютъ.
— А изъ Денвера насъ другой кучеръ повезетъ? — спросилъ Чайкинъ.
— Другой. И дилижансъ будетъ другой, и дорога другая — куда хуже, и индѣйцевъ чаще будете видать, и мѣнять муловъ рѣже, и ѣхать тише, и ночевать, гдѣ придется... За Денверомъ перевалите горы и поѣдете потомъ пустыне... Безлюдная, мрачная страна... А въ Денверѣ вы запаситесь провизіей. Оно вѣрнѣе будетъ! — прибавилъ мистеръ Бруксъ.
Солнце склонялось къ закату. Вдругъ впереди что-то зачернѣло и послышался гулъ. То буйволы пересѣкали дорогу.
— Ишъ ты! — воскликнулъ по-русски Чайкинъ.
— Вы русскій? — спросилъ кучеръ.
— Русскій! — отвѣчалъ Чайкинъ. А вы какъ узнали?
— По вашему восклицанію. Я знаю русскихъ.
— Гдѣ жъ вы ихъ видали?
— А здѣсь... въ степи.
— Какъ такъ?.. Развѣ здѣсь есть русскіе? — обрадовано спросилъ Чайкинъ.
