зать вторгнувшуюся армію отъ европейской базы и перенести войну въ Македонію.
Дарій не послушался ни Харидема, ни Мемнона; навстрѣчу Александру была послана иранская конница, которую онъ разсѣялъ у р. Граника; эта побѣда повела къ гибели 20-титысячнаго корпуса греческихъ наемниковъ, оставшихся безъ прикрытія и внезапно настигнутыхъ Александромъ. Путь въ глубину Малой Азіи былъ открытъ македонянамъ; но Александръ не рѣшился двинуться впередъ, такъ какъ Мемнону, котораго Дарій сдѣлалъ главнокомандующимъ въ Малой Азіи, удалось осуществить вторую половину своего плана и выступить съ флотомъ въ Эгейскомъ морѣ; можно было опасаться соединенія съ нимъ многихъ общинъ европейской Греціи, едва выносившихъ господство Македоніи. Александръ вынужденъ былъ идти западнымъ берегомъ Малой Азіи и завоевывать одинъ за другимъ приморскіе города, чтобы отнять опору у персидскаго флота. Особенно упорное сопротивленіе онъ встрѣтилъ въ Галикарнасѣ, гдѣ сильно укрѣпились самъ Мемнонъ и два аѳинскихъ эмигранта, Эфіальтъ и Ѳрасибулъ. Лишь смерть Эфіальта вынудила Мемнона отступить и предоставить Александру послѣдній оплотъ на западномъ берегу Малой Азіи. Мемнонъ занялъ послѣ этого Хіосъ и Лесбосъ и завелъ сношенія съ европейскими греками. Но Александру удивительно везло на гибели своихъ самыхъ опасныхъ противниковъ; весною 333 года Мемнона не стало, а съ его смертью все предпріятіе персовъ на морѣ разстроилось. Не считаясь болѣе съ ничтожными преемниками греческаго командира, Александръ двинулся впередъ по малоазійскому плоскогорію на выходъ къ равнинамъ Сиріи. Отвергая предостереженія Харидема, царь персидскій поспѣшилъ ему навстрѣчу съ цѣлью добиться рѣшенія въ большой сухопутной битвѣ. Когда разгорячившійся аѳинянинъ съ привычной независимостью заявилъ въ царскомъ совѣтѣ, что азіатскія войска ничего не сто̀ятъ по сравненію съ греческими, Дарій притронулся къ его поясу; приближенные немедленно вывели Харидема и задушили его.
Въ битвѣ при Иссѣ (осенью 333 года) Александръ разсѣялъ большія силы, собранныя Даріемъ; корпусъ греческихъ наемниковъ сражался превосходно и даже потѣснилъ лѣвое крыло македонянъ, но былъ увлеченъ въ общее пораженіе; лишь часть его успѣла спастись въ Египетъ. Александръ все еще не могъ рѣшиться на движеніе въ центральныя области державы, пока море оставалось въ обладаніи противника. Въ расчетѣ отвлечь отъ береговъ Греціи главныя морскія силы персовъ онъ напалъ на финикійскій Тиръ. Немедленно къ нему присоединились киликійскія и кипрскія суда, до тѣхъ поръ стоявшія въ Эгейскомъ морѣ. Финикія оказалась похожей на Грецію, страной автономныхъ городскихъ кантоновъ, жившихъ несогласно между собою. Сидонъ, Арадъ и Библъ, изъ вражды къ единоплеменному Тиру, отдались Александру. Исчезновеніе персидскаго флота изъ Эгейскаго моря и паденіе послѣ долгой осады Тира рѣшило участь Египта; оставшись во флангѣ, лишенные поддержки, египетскіе намѣстники сдали богатѣйшую провинцію державы безъ боя.
Дальнѣйшій ходъ большого македонскаго завоеванія востока не можетъ насъ здѣсь занимать. Мы коснемся только судьбы грековъ, находившихся на персидской службѣ, и отношеній въ самой европейской Греціи. Большинство служившихъ персидскому царю греческихъ наемниковъ погибло въ бояхъ, часть бѣжала въ Грецію, лишь очень немногіе перешли къ Александру. Еще во время послѣдняго сраженія при Арбелахъ (331) греческіе наемники составляли гвардію, окружавшую Дарія и представителей персидской знати. Уцѣлѣвшіе отъ пораженія греки бѣжали вмѣстѣ съ царемъ въ отдаленныя провинціи на востокѣ; когда Дарія убилъ одинъ изъ сатраповъ, греки укрылись съ персомъ Артабазомъ въ Гирканіи (у юго-восточнаго угла Каспійскаго моря). Артабазъ явился къ Александру и предложить условія капитуляціи. Но македонскій царь, милостиво принявши перса, потребовалъ безусловной сдачи грековъ. Изъ сдавшихся 1.500 человѣкъ онъ отпустилъ на волю гражданъ Синопы, какъ общины, не входившей въ составъ Греціи, а также тѣхъ солдатъ, которые поступили на персидскую службу до заключенія Коринѳскаго договора. Двухъ офицеровъ, одного спартанца, другого аѳинянина, Александръ велѣлъ арестовать; третій, аѳинянинъ, случайно носившій провиденціальное имя Демократа, покончилъ съ собою самъ, увѣренный въ томъ, что пощады ему отъ македонянъ не будетъ22.
Катастрофа Спарты и колебанія Аѳинъ. Всюду отношенія между македонянами и греками были болѣе, чѣмъ холодны; кажется, какъ будто греки чувствовали къ македонянамъ болѣе вражды, чѣмъ къ персамъ. Александръ отпустилъ греческихъ наемниковъ, служившихъ ему, видимо, вовсе не желая дѣлиться съ ними несмѣтной добычей, которая ему досталась. Въ самой Греціи лишь очень немногіе, въ родѣ Эсхина, восторгались успѣхами Александра и быстрой гибелью персидской державы, когда-то столь страшной грекамъ. Огромное большинство еще не вполнѣ истребленной независимой расы враждебно смотрѣло на завоеваніе востока, сознавая, что, съ исчезновеніемъ противника Македоніи завершается гибель Греціи.
Около времени битвы при Арбелахъ въ Пелопоннесѣ началось возстаніе, во главѣ котораго стоялъ спартанскій царь Агисъ. Онъ собралъ наемниковъ, бѣжавшихъ изъ Азіи послѣ пораженія Дарія при Иссѣ,
