кенахъ, въ значительной мѣрѣ расходилось съ Гомеромъ. У Гомера умершаго сожигаютъ и на мѣстѣ костра насыпаютъ курганъ. По раскопкамъ видно было, что хоронили безъ сожженія въ землѣ или въ старательно выложенныхъ склепахъ, подобіяхъ египетскихъ гробницъ, при чемъ заботились о сохраненіи тѣла, а на лицо клали золотую маску. Какъ ни старались согласовать описанія Гомера съ данными раскопокъ, все болѣе выяснялось, что они относятся къ разнымъ вѣкамъ и разнымъ культурамъ. Позади гомеровской эпохи оказывался цѣлый міръ отношеній, большія царства, отдаленныя торговыя связи. Греки ли были эти предшественники гомеровскихъ героевъ, сидѣвшіе въ Микенахъ, на островахъ Эгейскаго моря и на берегу Малой Азіи во II тысячелѣтіи до Р. Х., или нѣтъ, но о первобытности гомеровскаго общества теперь не могло быть и рѣчи. Если старинные обитатели побережій Эгейскаго моря были другой расы, то греки, ихъ покорители, во всякомъ случаѣ, строились не на дѣвственной землѣ, а въ странѣ давно разработанной. Раскопки Шлимана, Дёрпфельда, Эванса и др. дали неожиданные результаты, опрокинувшіе старыя представленія историковъ. Открылась настоящая, глубокая древняя исторія. Въ отношеніи къ ней Гомеръ оказался очень позднимъ и очень новымъ явленіемъ.
Въ то же время этнологическія наблюденія совершенно разстроили укоренявшееся въ наукѣ представленіе о народной поэзіи. Сказки и пѣсни народовъ, стоящихъ на низкой ступени культуры, кратки и сухи по изложенію, характеристики ихъ блѣдны и деревянны, разсказъ полонъ скучныхъ повтореній. Какъ только народъ подымается надъ узкимъ уровнемъ замкнутой первобытной жизни, у него уже замѣтна извѣстнаго рода интеллигенція; появляются пѣвцы, сказочники, сочинители съ извѣстной литературной индивидуальностью. Развитіе эпос вовсе не представляетъ стихійнаго движенія механически примыкающихъ другъ къ другу исполнителей. Поэты, музыканты, декламаторы образуютъ особый разрядъ спеціалистовъ, у которыхъ слагается своего рода традиціи, которые совершенствуютъ свои пріемы; въ художественно-поэтической школѣ, изъ среды виртуозовъ и мастеровъ техники могутъ выдаваться геніальные изобрѣтатели, композиторы и романисты. Въ самихъ поэмахъ Гомера есть указанія на выдающееся мастерство иныхъ поэтовъ его времени. Не даромъ онъ никогда не забудетъ назвать имя мѣстнаго исполнителя музыкальной декламаціи: таковъ у феаковъ на о. Схеріи Фемій, на о. Итакѣ слѣпецъ Демодокъ.
Новыя наблюденія надъ ранней поэзіей народовъ сдѣлали опять правдоподобной и возможной личность Гомера. И какъ раньше отыскивали ревностно всякаго рода противорѣчія и нескладицы въ Иліадѣ и Одиссеѣ, такъ, напротивъ, теперь изслѣдователи стали выдѣлять искусство поэтическаго вымысла, цѣльностъ и единство выполненія, тонкую выдѣлку ситуацій, характеристикъ и описаній у Гомера. Филологи заняты въ новѣйшее время анализомъ сложной искусной техники поэмъ; все больше отмѣчаютъ они у Гомера элементъ намѣренности, разсчитаннаго эффекта, склонность поэта къ резонерству и рефлексіи, его тонкую психологическую разработку.
Гомеровскій вѣкъ — греческое средневѣковье. Съ 90-хъ годовъ XIX вѣка появляется рядъ ученыхъ работъ въ англійской, нѣмецкой, французской литературѣ, которыя развиваютъ новый взглядъ на Гомера и вмѣстѣ съ тѣмъ даютъ новую характеристику вѣка, среди котораго возникли эпическія поэмы грековъ. Теперь начинаютъ прилагать къ гомеровскому времени названіе греческаго средневѣковья, разумѣя подъ греческой древностью въ собственномъ смыслѣ блестящій и проникнутый восточными вліяніями бытъ эгейско-критской культуры.
Когда впервые появился терминъ «греческое средневѣковье», онъ отмѣтилъ собой большой успѣхъ въ научномъ открытіи греческой старины. Но въ дальнѣйшемъ ходѣ работы онъ сталъ ненуженъ и даже повелъ къ различнымъ недоразумѣніямъ. Европейское средневѣковье вѣдь обнимаетъ десять столѣтій, отъ Хлодвига и Теодориха до открытія Америки; въ предѣлахъ этого огромнаго періода есть и Карлъ Великій, и крестовые походы, и ранній итальянскій ренессансъ; какой же изъ этихъ эпохъ соотвѣтствуетъ гомеровскій вѣкъ?
Одно время было популярно воззрѣніе, въ силу котораго между зарожденіемъ эпоса и его окончательной разработкой и завершеніемъ прошелъ большой срокъ. Въ теченіе этого промежутка событія, отразившіяся въ эпосѣ, забылись, общество, переживавшее ихъ, давно сошло со сцены. Совсѣмъ новые люди въ измѣнившейся обстановкѣ подхватили и расцвѣтили старинные мотивы. На мысль о расхожденіи стараго зерна эпоса, примыкавшаго къ реальному факту, съ позднѣйшей разработанной поэмой наводили какъ будто нѣкоторыя странности у Гомера, нѣкоторая неровность въ нарисованной у него культурной картинѣ. Напр., военныя колесницы, упоминаемыя Гомеромъ, по мнѣнію иныхъ ученыхъ, не могли быть въ ходу одновременно съ боемъ сплоченной фалангой, которая также изображена въ поэмѣ; надо думать, что въ эпоху, когда сочинялись поэмы, воины сражались пѣшіе, а слѣд., бой на колесницахъ — какой-то словесный остатокъ старины, воспоминаніе или затвердѣлый оборотъ старой пѣсни, который механически вставленъ въ поэму.
Особенное вниманіе обращали нѣкоторые изслѣдователи на то, что у Гомера говорится о металлахъ[1]. Дѣло въ томъ, что въ поэмахъ
- ↑ Cauer, Grundfragen der Homerkritik, 1895, гл. Kulturstufen.
