Къ двумъ ближайшимъ поводамъ великой воины, которые приводитъ Ѳукидидъ, надо прибавить еще третій. Со времени уступки Мегары въ 446 году Аѳины старались вернуть себѣ вліяніе въ этой небольшой, пограничной съ Аттикой, области: она была важна и какъ путь изъ Пелопоннеса въ Среднюю Грецію, и какъ прямой выходъ въ Коринѳскій заливъ, избавляющій отъ необходимости объѣзжать кругомъ Пелопоннеса. Чтобы оказать давленіе на Мегару, аѳиняне закрыли свой рынокъ ея продуктамъ; другимъ постановленіемъ они еще усилили свой запретъ, закрывши Мегарѣ доступъ ко всѣмъ союзнымъ городамъ. Маленькому кантону, существовавшему огородничествомъ и выдѣлкой шерстяныхъ матерій, грозилъ полный экономическій банкротъ и голодъ. Для Коринѳа получилась новая опасность уже совсѣмъ близко: если Мегара сдастся Аѳинамъ, могущественная держава подвинется къ самымъ стѣнамъ Коринѳа и окончательно загородитъ ему всю торговлю съ западомъ.
Коринѳяне, мегаряне, а вмѣстѣ съ ними эгинеты, которыхъ тѣснили аѳиняне, бросились съ жалобами къ главѣ Пелопоннесскаго союза, Спартѣ, стараясь поднять малоподвижную, консервативную общину противъ безпокойнаго, быстро усиливающагося врага.
Переговоры между Спартой и Аѳинами16. Ѳукидидъ подробно передаетъ дипломатическіе переговоры, предшествовавшіе объявленію войны, и мы читаемъ любопытнѣйшія страницы греческаго международнаго права, узнаемъ, можетъ быть, одну изъ самыхъ своеобразныхъ сторонъ античной культуры вообще. Мы видимъ, какъ въ теченіе очень долгаго времени идетъ споръ о правѣ; точно на судѣ разбирается вопросъ объ истинномъ характерѣ международныхъ договоровъ, о томъ, произошло ли нарушеніе ихъ, и о томъ, кто первый нарушитель. Вотъ ужъ, дѣйствительно, народъ-законникъ передъ войной разыгрываетъ по всей формѣ судебное состязаніе! Ни одна сторона не хочетъ взять на себя почина въ объявленіи войпы, такъ какъ война представляется, прежде всего, въ видѣ разрыва договора 446 года: каждый изъ двухъ противниковъ старается доказать, что въ такомъ разрывѣ виноватъ другой. И, наконецъ, весь этотъ процессъ происходитъ среди полной публичности; вся Греція составляетъ аудиторію, присутствующую на судѣ; дипломатическіе вопросы рѣшаются и въ Аѳинахъ, и въ Спартѣ на общихъ собраніяхъ всѣхъ гражданъ. При всемъ томъ сколько адвокатской казуистики, какое большое мѣсто отдается турнирамъ краснорѣчія, разнымъ судебнымъ эффектамъ, внезапнымъ выпадамъ, разсчитаннымъ на впечатлѣніе въ посторонней публикѣ!
Лѣтомъ 432 года въ Спартѣ собрались представители многихъ союзныхъ городовъ. Громко жалуясь на аѳинянъ, коринѳяне, мегаряне и эгинеты старались доказать, что Аѳины нарушили трактатъ 446 года и побудить Спарту къ военнымъ дѣйствіямъ. Въ Спартѣ сторонники и противники войны приблизительно дѣлились поровну. Эфоры созвали общее собраніе спартіатовъ и пригласили делегатовъ Пелопоннесскаго союза, а также аѳинскихъ пословъ, которые въ это время находились въ Спартѣ. Аѳиняне доказывали, что договоры не нарушены, что Спартѣ не надлежитъ вмѣшиваться во внутреннія дѣла ихъ союза, а, впрочемъ, предлагали третейскій судъ по спорнымъ дѣламъ, какъ было предусмотрѣно въ трактатѣ 446 года. Вслѣдъ за рѣчами сторонъ, удаливъ всѣхъ иногороднихъ, и аѳинянъ, и пелопоннесцевъ, спартанцы начали совѣщаніе. Консерваторы, и во главѣ ихъ старый царь Архидамъ, герой событій 464 года, были за отсрочку рѣшительныхъ дѣйствій; если война неизбѣжна вообще, то въ виду подавляющей силы Аѳинъ на морѣ, ихъ техники и огромныхъ средствъ Архидамъ совѣтовалъ раньше заняться обширной подготовкой и вооруженіемъ Пелопоннеса. Новаторы, преимущественно военная молодежь, настаивали на немедленномъ вмѣшательствѣ Спарты. Эфоръ Сѳенеладъ приступилъ къ голосованію. По обычаю спартанцы отвѣтили на его вопросъ крикомъ. Но эфоръ заявилъ, что не можетъ рѣшить на слухъ, на чьей сторонѣ большинство; онъ вновь поставилъ вопросъ, и притомъ въ такой формѣ: нарушенъ ли договоръ и виновны ли аѳиняне въ его нарушеніи? Онъ предложилъ участникамъ собранія разойтись на двѣ стороны, и тутъ обнаружился перевѣсъ воинственной партіи. Однако, война не была объявлена; дипломатическія сношенія съ Аѳинами продолжались, частныя дѣла и поѣздки происходили также безъ всякихъ затрудненій.
Медлительность Спарты совсѣмъ не удовлетворяла коринѳянъ; они стали агитировать среди пелопоннесцевъ и добились созыва общаго конгресса союзныхъ общинъ въ Спартѣ. Здѣсь аркадяне высказались противъ войны; они считали затронутыми интересы лишь однихъ приморскихъ городовъ и не хотѣли за нихъ биться. Тогда коринѳяне поставили имъ на видъ, что безъ приморскихъ городовъ внутреннія области пропали; куда онѣ доставятъ свой урожай, и откуда оиѣ получатъ необходимый привозъ, какъ не черезъ приморскіе города? Коринѳяне искусно ввели еще болѣе общій мотивъ: всей Элладѣ грозитъ тираннія одного города; надо общими силами напасть на Аѳины и смирить ихъ; тогда союзники сами обезпечатъ себѣ миръ и спокойствіе и освободятъ порабощенныхъ нынѣ грековъ.
Хотя конгрессъ высказался за войну и къ его голосу присоединился Дельфійскій оракулъ, Спарта все еще не рѣшалась дѣйствовать: подъ вліяніемъ консерваторовъ она еще разъ попробовала путь пере-
