въ которомъ свободно гуляющій вѣтеръ замѣненъ мѣхами, а дрова углемъ. Нѣтъ сомнѣнія, что этимъ примитивнымъ способомъ, съ улучшеніемъ его впослѣдствіи по образцу сыродутнаго, и наши предки вели свою плавку рудъ. А такъ какъ руды встрѣчаются въ настоящей Европейской Россіи во многихъ мѣстахъ, въ дровахъ тоже не было недостатка, потребность же въ желѣзѣ чувствовалась вездѣ, то естественно предположить, что выдѣлка железа производилась разомъ во многихъ мѣстахъ. Но помимо этого предположенія есть указаніе на то, что въ незапамятныя времена, еще до прихода Рюрика, ковали существовали въ окрестностяхъ настоящаго города Новгородской губерніи Устюжны. Местность эта издавна была извѣстна подъ названіемъ Желѣзнаго-Поля. Здѣсь на пространстве около 60 верстъ по всѣмъ направленіямъ лѣса и теперь покрыты полузаросшими угольными ямами, промоинами или прежними рудными разработками, а открытыя мѣста покрыты шлакомъ отъ бывшихъ плавильныхъ печей. Впрочемъ, какъ предполагаютъ, эти первые ковали русской земли были не славяне, а инородцы, по всей вѣроятности, чудь; даже въ настоящее время населеніе этой местности отличается особымъ складомъ рѣчи, называемой на мѣстѣ чухарою. Близость Весьегонска, гдѣ въ древнее время жило чудское племя весь, тоже служить нѣкоторымъ на то указаніемъ. Устюжна, во всякомъ случаѣ, даже и въ глубокой древности была не единственной мѣстностью, гдѣ выдѣлывалось желѣзо. Извѣстенъ занесенный Несторомъ подъ 1096 г. въ лѣтописи разсказъ, переданный ему новгородцемъ Гюрятой Роговичемъ, посылавшимъ своего отрока въ югру, жившую по западному склону Сѣвернаго Урала и впоследствии перешедшую за Уралъ. Отрокъ Гюряты Роговича разсказывалъ, будто югорцы ходятъ къ горѣ „и въ горѣ той просѣчено оконце мало, но кажутъ на желѣзо и помаваютъ рукою, просяще желѣза; и аще кто даетъ имъ ножъ-ли, сѣкиру-ли, даютъ скорою противу“. Очевидно, рѣчь идетъ о Пріуральскомъ краѣ, гдѣ происходилъ обмѣнъ выдѣлываемыхъ тутъ же желѣзныхъ издѣлій на сибирскіе меха. Изъ жизнеописанія того же Ѳеодосія Печерскаго видно, что уже въ XI вѣкѣ кузнечное дѣло существовало въ Курскѣ, безъ сомнѣнія, тоже изъ мѣстныхъ рудъ.
Тотчасъ по принятіи Владиміромъ христіанской вѣры началась постройка по всей русской землѣ храмовъ; каждый отдѣльный князь желалъ показать свое усердіе въ этомъ дѣлѣ. Жилыя постройки также рано вошли во всеобщее употребление; хоромы или большіе дома въ нѣсколько комнатъ ставились уже въ начале X столѣтія, не только въ своей землѣ для постояннаго жительства, но и какъ временныя помѣщенія на отдаленныхъ торгахъ. Понятно, что всѣ такія постройки требовали гвоздей, разныхъ поковокъ и инструментовъ и тѣмъ самымъ способствовали развитію кузнечнаго дѣла, которое въ нѣкоторыхъ городахъ мало-по-малу организуется въ особую отрасль промышленности. Такъ, въ XII в. упоминается особый классъ кузнецовъ въ Кіевѣ, имѣвшихъ кузницы около городскихъ воротъ, который поэтому и назывались Кузнечьими. Болѣе совершенныя желѣзныя и стальныя издѣлія состояли исключительно изъ оружія, и при томъ только такого, которымъ пользовались князья и ихъ приближенные: все такое оружіе было привозное, съ Востока гдѣ, особенно въ Дамаскѣ, приготовленіе холоднаго оружія въ то время процвѣтало, а также отъ немцевъ чрезъ Новгородъ.
Столь тяжелый для нашего отечества татарскій погромъ имѣлъ нѣкоторое полезное вліяніе на развитіе нашей горнозаводской промышленности. Дѣло въ томъ,
