Страница:Исторический очерк уральских горных заводов.djvu/43

Эта страница была вычитана


но не въ смыслѣ самой свободы промышленности, а лишь въ смыслѣ обезпеченія права собственности и закрѣпленія его даже и за тѣми заводчиками, промышленность которыхъ создалась подъ условіемъ выполненія извѣстныхъ обязательствъ предъ государствомъ; а такъ какъ почти всѣ заводы возникли путемъ привиллегій и правительственныхъ пособій, то, въ сущности, манифестъ 1782 г. былъ для заводчиковъ самою большою льготою, освободившею ихъ почти отъ всѣхъ обязательствъ и установившей ихъ право собственности не только на поверхность, но и на нѣдра земли. „Право собственности“, говорится въ 1 п. манифеста, „каждого въ имѣніи его распространяемъ и повелѣваемъ разумѣть не на одной поверхности земли имъ благопріобрѣтенной или по наслѣдству пришедшей, но и въ самыхъ нѣдрахъ той земли и въ водахъ, ему принадлежащихъ, на всѣ сокровенные минералы и произращенія и на всѣ дѣлаемые изъ того металлы“. Послѣдовательно развивая понятіе о правѣ собственности, манифестъ предоставляетъ заводчику ставить найденныя руды на казенные заводы по добровольному условію съ казенными палатами и продавать на волю даже золото и серебро, причемъ запрещаются всякія принужденія и притѣсненія. Это же понятіе о правѣ собственности переносится и на казну. Согласно п. 5 манифеста, казенныя земли теряютъ государственное значеніе въ смыслѣ права всякаго желающаго употреблять свой трудъ и капиталъ на развѣдки въ нихъ рудныхъ богатствъ. Въ 5 пунктѣ манифеста говорится: „Какъ казна въ земляхъ, ей принадлежащихъ, имѣетъ тѣ же права собственности, то и долженствуютъ казенныя палаты распоряжать, какимъ образомъ выгоднѣе получать руды, для казны потребныя, наблюдая тутъ пользу нашу в облегченіе народное“. Такимъ образомъ казна вполнѣ приравнивается къ частному собственнику; органы ея дѣйствуютъ лишь въ ея интересахъ, и хотя въ манифестѣ и говорится объ облегченіи народномъ, но такое вполнѣ неопредѣленное выраженіе никакого практическаго значенія имѣть не могло. Это обособленіе казеннаго хозяйства еще рѣзче видно изъ 14 п. манифеста, по которому „запрещается требовать отвода казенныхъ лѣсовъ, а каждый долженствуетъ довольствоваться своими собственными, или по договору ему отведенными, поступая въ употребленіи ихъ по установленіямъ, или же покупая оные на томъ же основаніи у другихъ, кто право къ тому имѣетъ“.

Учрежденія для завѣдыванія горной частью въ царствованіе Екатерины II равнымъ образомъ потерпѣли существенныя измѣненія: возстановленная Императрицей Елисаветой Бергъ-Коллегія была вновь упразднена; такой же участи подверглись и особыя мѣстныя горныя учрежденія, обязанности которыхъ перешли въ вѣдѣніе общихъ установленій, именно казенныхъ палатъ; съ этой цѣлью при нихъ были учреждены особыя горныя экспедиціи. Такъ правительство постоянно переходило отъ одной крайности къ другой, пріискивая соотвѣтствующіе требованіямъ дѣла порядки управленія горнымъ дѣломъ и все-таки не достигая цѣли.

Въ концѣ царствованія Екатерины II, именно въ 1794 г., состоялся законъ объ увеличеніи подати съ горныхъ заводовъ, а именно повелѣно съ чугуноплавиленныхъ заводовъ, принадлежащихъ лицамъ, не получившимъ пособій отъ казны въ лѣсахъ, земляхъ, рудахъ и приписныхъ рабочихъ, взимать съ пуда выплавленного чугуна 6 коп. вмѣсто 4 коп., а съ заводовъ, пользовавшихся такими пособіями, 8 коп. вмѣсто 4-хъ. Такимъ образомъ весь разсчетъ за дарованныя заводамъ громадныя привиллегіи сводился къ 2 коп. съ пуда выплавленного чугуна.

Промышленная политика Императора Павла I представляетъ вообще пеструю