какой-то нравственной ассенизаціи. Конечно, ассенизація — дѣло полезное и, если угодно, необходимое въ экономіи общественнаго развитія; но нельзя же не сознавать, что она скверно пахнетъ и что процессъ ея отвратителенъ. Съ тѣмъ бо̀льшимъ отвращеніемъ отнесетесь вы къ такимъ органамъ, которые дѣлаютъ изъ этой отрасли «словесности» явную спекуляцію и рекламу, которые съ какой-то плотоядной жадностью нарочно подъискиваютъ по задворкамъ особенно смердящіе «факты», размазываютъ ихъ и вздуваютъ, чтобы они были виднѣе въ своемъ безобразіи, чтобы омерзительный букетъ ихъ крѣпче билъ въ носъ впечатлительнаго читателя, которые, наконецъ, просто ищутъ грязи для грязи, потому только, что она — ходкій, выгодный «товаръ» на спросъ мало развитой, но охочей къ скандаламъ читающей массы. И въ этомъ случаѣ, «протокольной» печати нечѣмъ оправдаться въ ея деморализующемъ вліяніи на массу: бичей искренней, жгучей сатиры, анализа общественныхъ недуговъ, исходящаго изъ научнаго духа изслѣдованія — напрасно было-бы и искать въ этомъ препротивномъ, вѣчно хихикающемъ «стилѣ», съ ужимками безстыднаго гаерства, въ этомъ постоянномъ, тщедушномъ усиліи забавлять читателя, щекотать дурные его инстинкты расписываемыми передъ нимъ «фактами», наконецъ, въ этой легкомысленной, неряшливо-сальной манерѣ изложенія, явно разсчитанной на соблазнъ, на скандалёзность впечатлѣнія.
Когда предметомъ литературнаго интереса и спеціальностью даннаго органа дѣлается «фактъ», въ вышеописанномъ вкусѣ, тогда вполнѣ естественно являются, при фабрикаціи «факта», разнообразныя техническія приспособленія и усовершенствованія, съ цѣлью придать сбываемому продукту рыночную ходкость, остроту, занимательность, и установить на него прочный, «крѣпкій» курсъ на биржѣ литературныхъ цѣнностей.
Нельзя не отдать справедливости, что протокольная печать довела фабрикацію этого рода до замѣчательнаго совершенства и выработала нѣкоторые сорта своего «товара», которые всегда въ хорошей цѣнѣ, всегда находятъ сбытъ. Прежде всего, она очень ловко утилизировала плодовитую практику мироваго суда. Матеріалъ тутъ богатый и неистощимый для скандалезнаго осмѣиванія и опозориванія именъ, положеній, общественныхъ репутацій, семейныхъ оча-
какой-то нравственной ассенизации. Конечно, ассенизация — дело полезное и, если угодно, необходимое в экономии общественного развития; но нельзя же не сознавать, что она скверно пахнет и что процесс её отвратителен. С тем бо́льшим отвращением отнесетесь вы к таким органам, которые делают из этой отрасли «словесности» явную спекуляцию и рекламу, которые с какой-то плотоядной жадностью нарочно подыскивают по задворкам особенно смердящие «факты», размазывают их и вздувают, чтобы они были виднее в своем безобразии, чтобы омерзительный букет их крепче бил в нос впечатлительного читателя, которые, наконец, просто ищут грязи для грязи, потому только, что она — ходкий, выгодный «товар» на спрос малоразвитой, но охочей к скандалам читающей массы. И в этом случае, «протокольной» печати нечем оправдаться в её деморализующем влиянии на массу: бичей искренней, жгучей сатиры, анализа общественных недугов, исходящего из научного духа исследования — напрасно было бы и искать в этом препротивном, вечно хихикающем «стиле», с ужимками бесстыдного гаерства, в этом постоянном, тщедушном усилии забавлять читателя, щекотать дурные его инстинкты расписываемыми перед ним «фактами», наконец, в этой легкомысленной, неряшливо сальной манере изложения, явно рассчитанной на соблазн, на скандалёзность впечатления.
Когда предметом литературного интереса и специальностью данного органа делается «факт», в вышеописанном вкусе, тогда вполне естественно являются, при фабрикации «факта», разнообразные технические приспособления и усовершенствования, с целью придать сбываемому продукту рыночную ходкость, остроту, занимательность, и установить на него прочный, «крепкий» курс на бирже литературных ценностей.
Нельзя не отдать справедливости, что протокольная печать довела фабрикацию этого рода до замечательного совершенства и выработала некоторые сорта своего «товара», которые всегда в хорошей цене, всегда находят сбыт. Прежде всего, она очень ловко утилизировала плодовитую практику мирового суда. Материал тут богатый и неистощимый для скандалёзного осмеивания и опозоривания имен, положений, общественных репутаций, семейных оча-
