Страница:Исторические этюды русской жизни. Том 3. Язвы Петербурга (1886).djvu/540

Эта страница была вычитана

чаяхъ обыденныхъ. Швейцаръ пропускаетъ гостей хотя бы въ третьемъ часу ночи, а горничная любезно открываетъ имъ двери.

«— Пожалуйте-съ!.. Здѣсь брѣютъ, стригутъ и кровь отворяютъ.

«Здѣсь «жарятъ» въ ландскнехтъ, тамъ «дуются» въ штосъ, въ антрактахъ—баккара̀, макао и прочія «легонькія» игры. Самъ патронъ иногда играетъ, иногда выигрываетъ, подчасъ даже проигрываетъ, но всегда взимаетъ за карты. Карты для ландскнехта—изобрѣтенія хозяина, которыми якобы нельзя передернуть, но нельзя и отрицать, что многихъ игроковъ отъ этихъ картъ очень таки чувствительно передергиваетъ.

«Здѣсь недавно въ пухъ и прахъ разыгранъ былъ юный морякъ; даже «барышни» пущены были въ ходъ для «розыгрыша» юнаго картежника, ну, — и разыграли! Юноша, должно быть, и теперь вспоминаетъ эту исторію. Здѣсь же разыграли дважды — вѣдь нужно же быть такимъ бараномъ?! — одного служащаго при нѣкоей желѣзной дорогѣ; здѣсь же нѣкій цѣлитель недуговъ человѣческихъ оставлялъ ночью то, что̀ онъ днемъ получалъ за «визиты». Словомъ здѣсь «была игра!» И не разъ была и не разъ бываетъ и по настоящую минуту».

Само собою понятно, что послѣ такого живописнаго изображенія очень нетрудно было бы найти указанный «домикъ» тѣмъ, кому о томъ вѣдать надлежитъ, а найдя и удостовѣрившись въ справедливости газетнаго сказанія, распорядиться съ гостепріимнымъ домикомъ согласно требованіямъ закона. Несмотря на это, такіе домики преблагополучно существуютъ иногда многіе годы. Чѣмъ же это объяснить?—Кромѣ вышеуказанной причины, лежащей въ самомъ свойствѣ нашей блюстительской дѣятельности, играютъ здѣсь большую роль связи и знакомства, которыми заручаются фешёнебельные, изъ хорошаго общества, учредители игорныхъ домовъ высшаго полета, престижъ порядочности и радушнаго общежитія, которыми старательно замаскировывается организація и задачи такихъ «домиковъ», и наконецъ,—что̀ самое главное,—господствующіе въ высшихъ слояхъ общества пороки и страсть къ игрѣ.

Что̀ пользы, въ самомъ дѣлѣ, въ упраздненіи того или другаго игорнаго притона, когда значительная часть общества, наиболѣе вліятельная и зажиточная, въ своей совокупности представ-


Тот же текст в современной орфографии

чаях обыденных. Швейцар пропускает гостей хотя бы в третьем часу ночи, а горничная любезно открывает им двери.

«— Пожалуйте-с!.. Здесь бреют, стригут и кровь отворяют.

Здесь „жарят“ в ландскнехт, там „дуются“ в штос, в антрактах — баккара́, макао и прочие „легонькие“ игры. Сам патрон иногда играет, иногда выигрывает, подчас даже проигрывает, но всегда взимает за карты. Карты для ландскнехта — изобретения хозяина, которыми якобы нельзя передернуть, но нельзя и отрицать, что многих игроков от этих карт очень-таки чувствительно передергивает.

Здесь недавно в пух и прах разыгран был юный моряк; даже „барышни“ пущены были в ход для „розыгрыша“ юного картежника, ну, — и разыграли! Юноша, должно быть, и теперь вспоминает эту историю. Здесь же разыграли дважды — ведь нужно же быть таким бараном?! — одного служащего при некоей железной дороге; здесь же некий целитель недугов человеческих оставлял ночью то, что он днем получал за „визиты“. Словом здесь „была игра!“ И не раз была и не раз бывает и по настоящую минуту».

Само собою понятно, что после такого живописного изображения очень нетрудно было бы найти указанный «домик» тем, кому о том ведать надлежит, а найдя и удостоверившись в справедливости газетного сказания, распорядиться с гостеприимным домиком согласно требованиям закона. Несмотря на это, такие домики преблагополучно существуют иногда многие годы. Чем же это объяснить? — Кроме вышеуказанной причины, лежащей в самом свойстве нашей блюстительской деятельности, играют здесь большую роль связи и знакомства, которыми заручаются фешенебельные, из хорошего общества, учредители игорных домов высшего полета, престиж порядочности и радушного общежития, которыми старательно замаскировывается организация и задачи таких «домиков», и наконец, — что самое главное, — господствующие в высших слоях общества пороки и страсть к игре.

Что пользы, в самом деле, в упразднении того или другого игорного притона, когда значительная часть общества, наиболее влиятельная и зажиточная, в своей совокупности представ-