Петербургѣ. Точно также обусловливаютъ безпроигрышность систематическихъ картежныхъ операцій на большую ногу разныя остроумныя комбинаціи, основанныя на началахъ ассоціаціи, раздѣленіи труда и риска, на психологіи, мимическомъ искусствѣ и т. д. Намъ, конечно, нѣтъ нужды вдаваться въ теорію картежнаго мастерства; мы хотѣли только сказать, что въ наше просвѣщенное время — шуллера, въ прямомъ смыслѣ слова, съ краплеными картами, фальшивыми очками, вольтами, передержками и тому подобными классическими фокусами этого искусства, едва-ли встрѣчаются въ рядахъ столичныхъ игроковъ высшаго полета. Они попадаются, безъ сомнѣнія, и нынѣ, но болѣе въ низшей средѣ, въ разныхъ трущобахъ, и обираютъ слишкомъ ужь простоватыхъ, неотесанныхъ и ослѣпленныхъ хмѣлемъ «пижоновъ», затрудняющихся иногда различить, гдѣ у нихъ правая нога и гдѣ лѣвая. Что касается изысканныхъ учредителей привилегированныхъ картежныхъ домовъ, то они, въ тонкомъ комерческомъ разсчетѣ, простираютъ свою ревность о доброй репутаціи своихъ фирмъ до очень остроумныхъ изобрѣтеній. Такъ, одинъ изъ этихъ господъ прославился въ Петербургѣ, нѣсколько лѣтъ тому назадъ, изобрѣтеніемъ особыхъ магнитныхъ картъ и иныхъ приспособленій въ интересѣ честной игры. Онъ изготовлялъ карты съ желѣзными пластинками, посредствомъ которыхъ они метались магнитными палочками, а не пальцами, чѣмъ устранялась передержка; притомъ самая мётка (въ банкѣ, ландскнехтѣ и пр.) производилась на особыхъ стеклянныхъ ящикахъ, такъ что всякая попытка къ шуллерству была предупреждена и парализована. Тѣмъ не менѣе, притонъ этого организатора «честной» игры потерпѣлъ разгромъ, причемъ полиція арестовала болѣе 4 т. колодъ магнитныхъ картъ, и, кажется, это полезное изобрѣтеніе теперь затеряно.
Игорный промыселъ и игорные дома въ Петербургѣ имѣютъ свою любопытную исторію, которую не разъ уже пытались начертать въ нашей литературѣ болѣе или менѣе достовѣрные исторіографы. Опытъ этотъ сдѣлалъ отчасти въ своихъ романахъ покойный Чужбинскій. Нынѣ нѣкто К. Бороздинъ далъ въ одной петербургской газетѣ рядъ фельетоновъ «Изъ лѣтописи петербургскихъ игорныхъ домовъ», не отличающихся, впрочемъ, обиліемъ фактовъ. Впрочемъ, вполнѣ правъ г. Бороздинъ, утверждая, что
Петербурге. Точно также обусловливают беспроигрышность систематических картежных операций на большую ногу разные остроумные комбинации, основанные на началах ассоциации, разделении труда и риска, на психологии, мимическом искусстве и т. д. Нам, конечно, нет нужды вдаваться в теорию картежного мастерства; мы хотели только сказать, что в наше просвещенное время — шулера, в прямом смысле слова, с краплеными картами, фальшивыми очками, вольтами, передержками и тому подобными классическими фокусами этого искусства, едва ли встречаются в рядах столичных игроков высшего полета. Они попадаются, без сомнения, и ныне, но более в низшей среде, в разных трущобах, и обирают слишком уж простоватых, неотесанных и ослепленных хмелем «пижонов», затрудняющихся иногда различить, где у них правая нога и где левая. Что касается изысканных учредителей привилегированных картежных домов, то они, в тонком коммерческом расчете, простирают свою ревность о доброй репутации своих фирм до очень остроумных изобретений. Так, один из этих господ прославился в Петербурге, несколько лет тому назад, изобретением особых магнитных карт и иных приспособлений в интересе честной игры. Он изготовлял карты с железными пластинками, посредством которых они метались магнитными палочками, а не пальцами, чем устранялась передержка; притом самая мётка (в банке, ландскнехте и пр.) производилась на особых стеклянных ящиках, так что всякая попытка к шулерству была предупреждена и парализована. Тем не менее, притон этого организатора «честной» игры потерпел разгром, причем полиция арестовала более 4 т. колод магнитных карт, и, кажется, это полезное изобретение теперь затеряно.
Игорный промысел и игорные дома в Петербурге имеют свою любопытную историю, которую не раз уже пытались начертать в нашей литературе более или менее достоверные историографы. Опыт этот сделал отчасти в своих романах покойный Чужбинский. Ныне некто К. Бороздин дал в одной петербургской газете ряд фельетонов «Из летописи петербургских игорных домов», не отличающихся, впрочем, обилием фактов. Впрочем, вполне прав г. Бороздин, утверждая, что
