окончившая курсъ въ институтѣ, шестнадцатилѣтняя дѣвушка, живая, бойкая, поинститутски легкомысленная, вѣтреная и жадная къ удовольствіямъ, къ веселому обществу, къ разсѣянной жизни. Понятно, что въ домѣ одинокой старухи-бабушки рѣзвушкѣ было скучно; между ними ничего не было общаго и обѣ онѣ, какъ бабушка, такъ и внучка, взаимно стѣсняли другъ друга и отравляли себѣ жизнь несогласіями и ссорами. Уйти изъ дому внучкѣ было некуда, такъ какъ она была круглая сирота, да и бабушка ее не пустила-бы, какъ несовершеннолѣтнюю, по праву и обязанности единственной ея опекунши. Между тѣмъ молодость и живость нрава брали свое. Дѣвушка стала искать развлеченій, искать общества, помимо воли и безъ вѣдома бабушки, и—конечно—не всегда удачно. Старуха ворчала, ворчала, и—наконецъ, убѣдившись, что ей не уберечь внучки и не принудить ее сидѣть смиренно въ четырехъ стѣнахъ, рѣшила поторопиться выдать ее замужъ. За женихами остановки не было, такъ какъ у невѣсты имѣлось приданое, тысячъ около пятнадцати. Явился неизбѣжный офицеръ. Это былъ гвардейскій штабсъ-капитанъ, человѣкъ хотя и не первой уже молодости, но видный, приличный и разсудительный. Явился онъ прямо въ качествѣ жениха, при посредствѣ свахи. Сватовство пошло быстро. И бабушка, старавшаяся сбыть съ рукъ внучку, и внучка, помышлявшая лишь о свободѣ, нашли жениха подходящимъ; съ своей стороны, и онъ счелъ невѣсту пріятной, а ея приданое достаточнымъ. Въ два, въ три свиданія все дѣло было покончено и, не откладывая его въ долгій ящикъ, была сыграна свадьба.
Долго-ли длился у нихъ медовый мѣсяцъ—неизвѣстно; несомнѣнно одно только, что на первыхъ порахъ молодая женщина привязалась къ мужу довольно горячо, какъ сейчасъ увидимъ; но съ его стороны никакого, кажется, чувства нѣжности къ женѣ не обнаруживалось, даже въ началѣ ихъ сожительства. Человѣкъ онъ былъ чуждый всякой сердечности и въ дѣлѣ женитьбы руководился однимъ голымъ разсчетомъ. Онъ уже давно искалъ «партіи», много разъ «женихался» черезъ свахъ, и въ тотъ моментъ, когда начинался его романъ съ нашей героиней, на примѣтѣ у него было нѣсколько невѣстъ, передъ которыми онъ равномѣрно и одновременно разыгрывалъ заученный «пантомимъ», подъ маской влюбленнаго, прицѣниваясь къ нимъ и провѣряя ихъ матеріальные рессурсы.
окончившая курс в институте, шестнадцатилетняя девушка, живая, бойкая, по-институтски легкомысленная, ветреная и жадная к удовольствиям, к веселому обществу, к рассеянной жизни. Понятно, что в доме одинокой старухи-бабушки резвушке было скучно; между ними ничего не было общего и обе они, как бабушка, так и внучка, взаимно стесняли друг друга и отравляли себе жизнь несогласиями и ссорами. Уйти из дому внучке было некуда, так как она была круглая сирота, да и бабушка её не пустила бы, как несовершеннолетнюю, по праву и обязанности единственной её опекунши. Между тем молодость и живость нрава брали свое. Девушка стала искать развлечений, искать общества, помимо воли и без ведома бабушки, и — конечно — не всегда удачно. Старуха ворчала, ворчала, и — наконец, убедившись, что ей не уберечь внучки и не принудить её сидеть смиренно в четырех стенах, решила поторопиться выдать её замуж. За женихами остановки не было, так как у невесты имелось приданое, тысяч около пятнадцати. Явился неизбежный офицер. Это был гвардейский штабс-капитан, человек хотя и не первой уже молодости, но видный, приличный и рассудительный. Явился он прямо в качестве жениха, при посредстве свахи. Сватовство пошло быстро. И бабушка, старавшаяся сбыть с рук внучку, и внучка, помышлявшая лишь о свободе, нашли жениха подходящим; с своей стороны, и он счел невесту приятной, а её приданое достаточным. В два, в три свидания всё дело было покончено и, не откладывая его в долгий ящик, была сыграна свадьба.
Долго ли длился у них медовый месяц — неизвестно; несомненно одно только, что на первых порах молодая женщина привязалась к мужу довольно горячо, как сейчас увидим; но с его стороны никакого, кажется, чувства нежности к жене не обнаруживалось, даже в начале их сожительства. Человек он был чуждый всякой сердечности и в деле женитьбы руководился одним голым расчетом. Он уже давно искал «партии», много раз «женихался» через свах, и в тот момент, когда начинался его роман с нашей героиней, на примете у него было несколько невест, перед которыми он равномерно и одновременно разыгрывал заученный «пантомим», под маской влюбленного, прицениваясь к ним и проверяя их материальные ресурсы.
