жены, въ ея отсутствіе, и былъ того мнѣнія, что онъ распорядился въ этомъ случаѣ по праву. Тѣмъ не менѣе, полиція составила протоколъ о кражѣ и привлекла задержаннаго къ суду, куда явилась поддерживать обвиненіе и жена подсудимаго, «чисто одѣтая, молодая женщина», заявившая при этомъ, что супругъ уже не въ первый разъ ее обкрадывалъ.
— Признаёте себя виновнымъ? спросилъ судья подсудимаго.
— Нѣтъ, господинъ судья!—отвѣчалъ тотъ.—Какое она мнѣ приданое принесла? продолжалъ онъ, указывая на жену.—Это были мои собственныя вещи, потому я ее кормилъ съ сыномъ…
— Когда это ты меня кормилъ? возражаетъ жена.
— Не теперь… Теперь она, господинъ судья, гуляетъ; гуляю и я…
— Не желаете-ли примириться?
— Я, господинъ судья, согласна отказаться обвинять его, если онъ дастъ мнѣ отдѣльный паспортъ.
— Давай два рубля: я ей сейчасъ, господинъ судья, предоставлю паспортъ—пусть только дастъ два рубля…
— Помириться не желаю (плачетъ); онъ вчера опять пьяный пришелъ, озорничалъ. Семь лѣтъ такъ мучитъ.
Судья, въ виду непримиренія сторонъ, приговорилъ мужа за кражу на три мѣсяца въ тюрьму.
— Можете представить—добавилъ судья,—поручителя до вступленія приговора въ законную силу.
— Поручителя не имѣю, отвѣтилъ подсудимый.—Можетъ быть, жена приметъ на поруки…
— Несогласна.
Раба Божія непосредственно изъ суда препроводили въ тюрьму.
Имущественные раздоры между супругами всего чаще возникаютъ, разумѣется, въ болѣе зажиточной средѣ и, обыкновенно, въ случаѣ имущественнаго неравенства супруговъ. Потерпѣвшей стороной здѣсь чаще всего являются жоны, принесшія приданое, изъ-за котораго собственно и возгорается споръ. Дѣло происходитъ такъ: мужъ, женясь изъ-за приданаго, начинаетъ обирать жену или проматывать ея состояніе и когда разоритъ ее дотла, то въ большинствѣ случаевъ бросаетъ и ее и дѣтей на произволъ судьбы. Исторія весьма обыкновенная и вполнѣ естественная, когда бракъ заключается ко-
жены, в её отсутствие, и был того мнения, что он распорядился в этом случае по праву. Тем не менее, полиция составила протокол о краже и привлекла задержанного к суду, куда явилась поддерживать обвинение и жена подсудимого, «чисто одетая, молодая женщина», заявившая при этом, что супруг уже не в первый раз её обкрадывал.
— Признаёте себя виновным? спросил судья подсудимого.
— Нет, господин судья! — отвечал тот. — Какое она мне приданое принесла? продолжал он, указывая на жену. — Это были мои собственные вещи, потому я её кормил с сыном…
— Когда это ты меня кормил? возражает жена.
— Не теперь… Теперь она, господин судья, гуляет; гуляю и я…
— Не желаете ли примириться?
— Я, господин судья, согласна отказаться обвинять его, если он даст мне отдельный паспорт.
— Давай два рубля: я ей сейчас, господин судья, предоставлю паспорт — пусть только даст два рубля…
— Помириться не желаю (плачет); он вчера опять пьяный пришел, озорничал. Семь лет так мучит.
Судья, в виду непримирения сторон, приговорил мужа за кражу на три месяца в тюрьму.
— Можете представить — добавил судья, — поручителя до вступления приговора в законную силу.
— Поручителя не имею, ответил подсудимый. — Может быть, жена примет на поруки…
— Несогласна.
Раба Божия непосредственно из суда препроводили в тюрьму.
Имущественные раздоры между супругами всего чаще возникают, разумеется, в более зажиточной среде и, обыкновенно, в случае имущественного неравенства супругов. Потерпевшей стороной здесь чаще всего являются жены, принесшие приданое, из-за которого собственно и возгорается спор. Дело происходит так: муж, женясь из-за приданого, начинает обирать жену или проматывать её состояние и когда разорит её дотла, то в большинстве случаев бросает и её и детей на произвол судьбы. История весьма обыкновенная и вполне естественная, когда брак заключается ко-
