ковъ, находящихся въ торгово-промышленныхъ заведеніяхъ въ «ученіи» и въ услуженіи. Здѣсь они, въ одиночку и компаніей, крадутъ хозяйскіе товары, матеріалы, деньги. Разъ судилось десять мальчиковъ-учениковъ извѣстнаго въ Петербургѣ обойно-мебельнаго магазина Лизере за то, что они систематически обворовывали хозяйскую кладовую съ матеріалами и опустошили ее на сумму въ 1000 р. Много разъ судились мальчики, служащіе при лавкахъ и изобличенные въ похищеніи товаровъ. Факты такіе сдѣлались заурядными.
Дѣти-преступники, по ремеслу, не уступая взрослымъ ворамъ въ смѣлости и искусствѣ, оказываются вполнѣ на высотѣ своего призванія и по части сокрытія слѣдовъ преступленія, запирательства, крючкотворства и изворотливости, при поимкѣ и на судѣ во время защиты. Ловятъ одного изъ нихъ на улицѣ съ сейчасъ только вытащеннымъ имъ изъ кармана прохожаго кошелькомъ.
— Ты стащилъ?
— И не думалъ… Мимо меня какой-то мальчикъ бѣжалъ и кинулъ… Я поднялъ, потому, вижу—находка!
Когда уже въ участкѣ сосчитали деньги въ кошелькѣ и ихъ оказалось тамъ немного, воришка спокойно, съ серьезнымъ видомъ, замѣтилъ:
— Жаль, что мало денегъ въ кошелькѣ: на мою долю за находку, по закону, самый пустякъ въ награду достанется!
Какую нужно было школу пройти этому четырнадцатилѣтнему карманнику, чтобы выучиться такъ лгать и изворачиваться, да еще со ссылками на законы!
Другаго такого же артиста ловятъ съ украденными часами, которые онъ выдаетъ за купленные имъ на рынкѣ, съ рукъ, у неизвѣстнаго человѣка.
— Что же вы за нихъ заплатили? полюбопытствовалъ судья.
— Двадцать рублей!
— Да, вѣдь, эти часы несравненно дороже стоятъ?
— Чтоже-съ?.. Я думаю, всякій желаетъ купить подешевле… Въ этомъ никакого проступка нѣтъ! развязно отвѣчалъ малолѣтній воръ, представлявщій собой ловкача и щеголя, съ претензіями уличнаго фата.
— А за что вы прежде судились? спрашиваетъ судья еще одного воришку-рецидивиста.
ков, находящихся в торгово-промышленных заведениях в «учении» и в услужении. Здесь они, в одиночку и компанией, крадут хозяйские товары, материалы, деньги. Раз судилось десять мальчиков-учеников известного в Петербурге обойно-мебельного магазина Лизере за то, что они систематически обворовывали хозяйскую кладовую с материалами и опустошили её на сумму в 1000 р. Много раз судились мальчики, служащие при лавках и изобличенные в похищении товаров. Факты такие сделались заурядными.
Дети-преступники, по ремеслу, не уступая взрослым ворам в смелости и искусстве, оказываются вполне на высоте своего призвания и по части сокрытия следов преступления, запирательства, крючкотворства и изворотливости, при поимке и на суде во время защиты. Ловят одного из них на улице с сейчас только вытащенным им из кармана прохожего кошельком.
— Ты стащил?
— И не думал… Мимо меня какой-то мальчик бежал и кинул… Я поднял, потому, вижу — находка!
Когда уже в участке сосчитали деньги в кошельке и их оказалось там немного, воришка спокойно, с серьезным видом, заметил:
— Жаль, что мало денег в кошельке: на мою долю за находку, по закону, самый пустяк в награду достанется!
Какую нужно было школу пройти этому четырнадцатилетнему карманнику, чтобы выучиться так лгать и изворачиваться, да еще со ссылками на законы!
Другого такого же артиста ловят с украденными часами, которые он выдает за купленные им на рынке, с рук, у неизвестного человека.
— Что же вы за них заплатили? полюбопытствовал судья.
— Двадцать рублей!
— Да, ведь, эти часы несравненно дороже стоят?
— Что же-с?.. Я думаю, всякий желает купить подешевле… В этом никакого проступка нет! развязно отвечал малолетний вор, представлявший собой ловкача и щеголя, с претензиями уличного фата.
— А за что вы прежде судились? спрашивает судья еще одного воришку-рецидивиста.
