раслямъ. Въ настоящее время процвѣтаютъ у насъ разнообразнѣйшія формы шантажа. Есть шантажъ подъяческій, адвокатскій, полицейскій, есть — литературный, артистическій, комерческій, любовный, товарищескій, и проч. Является онъ подъ разными масками и съ цѣлымъ арсеналомъ предательскаго оружія, направленнаго противъ гражданской чести, противъ добраго имени, противъ личной нравственной репутаціи, противъ семьи, противъ разныхъ учрежденій, общественныхъ положеній, связей и т. д. Въ большинствѣ случаевъ бороться съ нимъ трудно, почти невозможно, не рискуя позоромъ и скандаломъ. Свилъ онъ себѣ гнѣздо очень прочное и далеко распустилъ свою паутину, благодаря, вопервыхъ, отличающей рускихъ интеллигентныхъ людей безхарактерности и трусости, а, во-вторыхъ, присущей имъ-же, въ большинствѣ, порочности и падкости къ легкой, нечистой наживѣ, къ разврату, честолюбію, шарлатанству въ дѣлѣ составленія себѣ извѣстности и славы на разныхъ поприщахъ.
Можно-бы сказать, что сколько существуетъ въ нравахъ современнаго общества грѣховъ (по катехизису, однихъ «смертныхъ» считается семь, но, можетъ быть, при новой редакціи, ихъ оказалось-бы несравненно больше), столько-же изобрѣтено нынѣ и видовъ шантажа, который, подобно шакалу, бродящему по слѣдамъ хищнаго, сильнаго звѣря, чтобы живиться плодами его свирѣпости и кровожадности, ходитъ предательской тѣнью за порочной и преступной волей, настигаетъ ее въ моменты покушеній и зазорныхъ дѣйствій, и требуетъ дѣлежа добычи или куртажа за потворство и молчаніе… Въ этихъ случаяхъ шантажъ страшенъ и неотразимъ; но онъ часто бываетъ не менѣе страшенъ, во всеоружіи облыжныхъ обличеній и обвиненій клеветническаго свойства. Клевета, вѣдь, ужасное оружіе, и — петербургскіе шантажисты разнаго рода отлично знаютъ его цѣну и съ успѣхомъ пускаютъ его въ ходъ при всякой удобной оказіи.
Общіе качественные признаки шантажа заключаются въ корыстномъ вымогательствѣ, подъ угрозой причиненія матеріальнаго или нравственнаго вреда лицу, сдѣлавшемуся жертвой этого адскаго вида мошенничества. Невозможно уловить и сгруппировать всѣ проявленія и всѣ оттѣнки практикуемаго въ Петербургѣ шантажа; по-
раслям. В настоящее время процветают у нас разнообразнейшие формы шантажа. Есть шантаж подьяческий, адвокатский, полицейский, есть — литературный, артистический, коммерческий, любовный, товарищеский, и проч. Является он под разными масками и с целым арсеналом предательского оружия, направленного против гражданской чести, против доброго имени, против личной нравственной репутации, против семьи, против разных учреждений, общественных положений, связей и т. д. В большинстве случаев бороться с ним трудно, почти невозможно, не рискуя позором и скандалом. Свил он себе гнездо очень прочное и далеко распустил свою паутину, благодаря, во-первых, отличающей русских интеллигентных людей бесхарактерности и трусости, а, во-вторых, присущей им же, в большинстве, порочности и падкости к легкой, нечистой наживе, к разврату, честолюбию, шарлатанству в деле составления себе известности и славы на разных поприщах.
Можно бы сказать, что сколько существует в нравах современного общества грехов (по катехизису, одних «смертных» считается семь, но, может быть, при новой редакции, их оказалось бы несравненно больше), столько же изобретено ныне и видов шантажа, который, подобно шакалу, бродящему по следам хищного, сильного зверя, чтобы живиться плодами его свирепости и кровожадности, ходит предательской тенью за порочной и преступной волей, настигает её в моменты покушений и зазорных действий, и требует дележа добычи или куртажа за потворство и молчание… В этих случаях шантаж страшен и неотразим; но он часто бывает не менее страшен, во всеоружии облыжных обличений и обвинений клеветнического свойства. Клевета, ведь, ужасное оружие, и — петербургские шантажисты разного рода отлично знают его цену и с успехом пускают его в ход при всякой удобной оказии.
Общие качественные признаки шантажа заключаются в корыстном вымогательстве, под угрозой причинения материального или нравственного вреда лицу, сделавшемуся жертвой этого адского вида мошенничества. Невозможно уловить и сгруппировать все проявления и все оттенки практикуемого в Петербурге шантажа; по-
