и по своему видному общественному положенію и по размѣру совершенныхъ ими «присвоеній» и растратъ. Впрочемъ, тутъ встрѣчаются преступники всѣхъ положеній, вѣдомствъ, профессій и всякаго масштаба — отъ мелкихъ расточителей до милліонныхъ хапугъ, какъ бы задавшихся мыслью, оправдать свидѣтельство поэта-сатирика, что нашему времени довлѣютъ —
|
Кражи, такъ ужь кражи чуть не милліардами! |
Ограничимся бѣглымъ обзоромъ растратъ казеннаго и общественнаго достоянія, — и то наиболѣе характеристическихъ и крупныхъ.
Какъ извѣстно, посягательство на казенный и общественный рубль искони было въ нашихъ нравахъ, а въ послѣднее время сдѣлалось какъ-бы эпидемической болѣзнью вѣка. Не смотря на многочисленность всякихъ коллегій и на массу всякихъ средствъ, предназначенныхъ охранять помянутый рубль, — ничто, кажется, менѣе не обезпечено у насъ отъ хищенія и ничто, на самомъ дѣлѣ, такъ безгранично не расхищается. Объясняется это, между прочимъ, тѣмъ, что очень часто хищники находятъ прямыхъ или косвенныхъ пособниковъ въ средѣ самихъ коллегій.
Было обращено вниманіе на то, что въ извѣстныхъ случаяхъ огромныхъ кражъ — деньги большею частію куда-то безслѣдно исчезали и сами воры оставались безъ гроша. Секретъ тутъ заключался вотъ въ чемъ. Безусловно выполнить воровство одному невозможно; слѣдовательно, часть денегъ идетъ тѣмъ презрѣннымъ піявкамъ, которыя помогаютъ главному герою кражи облегчать чужіе сундуки; часть идетъ пряхлебателямъ, которые вьются около капиталиста, не спрашивая откуда у него деньги; остальное идетъ на пиры, банкеты, картежную игру, да на милыхъ, но погибшихъ созданій.
Такъ именно растратили украденные милліоны, напр., Бритневъ, Юханцевъ и др.
Въ самомъ дѣлѣ, мыслимо-ли было-бы Юханцеву совершить свою колоссальную растрату, еслибы онъ не встрѣчалъ поблажки, частью преднамѣренной, частью происходившей отъ халатности и «простоты» (которая, по пословицѣ, хуже воровства) охранителей общественнаго достоянія? — Вѣдь, онъ на виду у всего города, съ кичливостью и помпой, совершалъ безумныя траты въ то время,
и по своему видному общественному положению и по размеру совершенных ими «присвоений» и растрат. Впрочем, тут встречаются преступники всех положений, ведомств, профессий и всякого масштаба — от мелких расточителей до миллионных хапуг, как бы задавшихся мыслью, оправдать свидетельство поэта-сатирика, что нашему времени довлеют —
|
Кражи, так уж кражи чуть не миллиардами! |
Ограничимся беглым обзором растрат казенного и общественного достояния, — и то наиболее характеристических и крупных.
Как известно, посягательство на казенный и общественный рубль искони было в наших нравах, а в последнее время сделалось как бы эпидемической болезнью века. Несмотря на многочисленность всяких коллегий и на массу всяких средств, предназначенных охранять помянутый рубль, — ничто, кажется, менее не обеспечено у нас от хищения и ничто, на самом деле, так безгранично не расхищается. Объясняется это, между прочим, тем, что очень часто хищники находят прямых или косвенных пособников в среде самих коллегий.
Было обращено внимание на то, что в известных случаях огромных краж — деньги большею частью куда-то бесследно исчезали и сами воры оставались без гроша. Секрет тут заключался вот в чём. Безусловно выполнить воровство одному невозможно; следовательно, часть денег идет тем презренным пиявкам, которые помогают главному герою кражи облегчать чужие сундуки; часть идет пряхлебателям, которые вьются около капиталиста, не спрашивая откуда у него деньги; остальное идет на пиры, банкеты, картежную игру, да на милых, но погибших созданий.
Так именно растратили украденные миллионы, напр., Бритнев, Юханцев и др.
В самом деле, мыслимо ли было бы Юханцеву совершить свою колоссальную растрату, если бы он не встречал поблажки, частью преднамеренной, частью происходившей от халатности и «простоты» (которая, по пословице, хуже воровства) охранителей общественного достояния? — Ведь, он на виду у всего города, с кичливостью и помпой, совершал безумные траты в то время,
