ные. Въ короткихъ словахъ сказать: когда падаетъ спросъ на гражданскую честность и понижается самый ея уровень — въ обществѣ парализуется естественнымъ порядкомъ и стремленіе отвѣчать этому спросу. Тѣ самые съ покладистой совѣстью индивидуумы, которые въ иное, болѣе взыскательное на этотъ счетъ время, не посмѣли-бы переступать требованій строгой общественной морали, въ боязни недремлющаго общественнаго суда, теперь, когда и эта мораль, и этотъ судъ парализованы, беззастѣнчиво выпускаютъ свои хищническіе клыки и когти, и алчно накидываются на добычу… На опустѣломъ горизонтѣ общественной жизни выступаетъ, въ апетитныхъ контурахъ, жирный, необъятный пирогъ наживы и всяческаго чревоугодія: — внѣ его ничего нѣтъ ни привлекательнаго, ни обязательнаго, ни призывнаго, и вотъ все хищное, эгоистическое и жадное къ матеріальному благу разнузданной оравой выбѣгаетъ изъ своихъ норъ на авансцену, и — глазу зрителя представляется одна, почти сплошная картина какого-то чудовищнаго, отвратительнаго кормленія спущеннаго съ цѣпей звѣрья!
Такъ или иначе, но несомнѣнно, что въ наши дни нравоописателю, а также прокурорскому надзору приходится очень часто, при обозрѣніи и обсужденіи явленій общественной нравственности, встрѣчать въ рядахъ ея криминальныхъ нарушителей — людей, принадлежащихъ и по соціальному положенію, и по степени образованія къ самымъ избраннымъ слоямъ общества, при чемъ грѣхопаденіе ихъ менѣе всего является результатомъ нужды и бѣдности, признаваемыхъ обыкновенно классическимъ побужденіемъ для преступныхъ дѣяній. Какъ на особенно разительные въ этомъ отношеніи факты можемъ указать на достопамятные интендантскіе и банковскіе процессы, на процессъ «черной банды», на громкое и знаменитое дѣло, такъ называемыхъ, «червонныхъ валетовъ». Въ дѣлѣ этомъ было 48 человѣкъ подсудимыхъ и между ними — 36 изъ привилегированныхъ сословій, въ томъ числѣ нѣсколько лицъ съ довольно громкими именами. Вообще, можно сказать почти утвердительно, что, въ большинствѣ, героями сколько нибудь крупныхъ выдающихся мошенничествъ и обмановъ являются представители привилегированныхъ, культурныхъ классовъ.
Классифицировать всѣ, практикуемые въ Петербургѣ, роды и виды мошенничества, обмана и растраты очень трудно уже по той причинѣ,
ные. В коротких словах сказать: когда падает спрос на гражданскую честность и понижается самый её уровень — в обществе парализуется естественным порядком и стремление отвечать этому спросу. Те самые с покладистой совестью индивидуумы, которые в иное, более взыскательное на этот счет время, не посмели бы переступать требований строгой общественной морали, в боязни недремлющего общественного суда, теперь, когда и эта мораль, и этот суд парализованы, беззастенчиво выпускают свои хищнические клыки и когти, и алчно накидываются на добычу… На опустелом горизонте общественной жизни выступает, в аппетитных контурах, жирный, необъятный пирог наживы и всяческого чревоугодия: — вне его ничего нет ни привлекательного, ни обязательного, ни призывного, и вот всё хищное, эгоистическое и жадное к материальному благу разнузданной оравой выбегает из своих нор на авансцену, и — глазу зрителя представляется одна, почти сплошная картина какого-то чудовищного, отвратительного кормления спущенного с цепей зверья!
Так или иначе, но несомненно, что в наши дни нравоописателю, а также прокурорскому надзору приходится очень часто, при обозрении и обсуждении явлений общественной нравственности, встречать в рядах её криминальных нарушителей — людей, принадлежащих и по социальному положению, и по степени образования к самым избранным слоям общества, причем грехопадение их менее всего является результатом нужды и бедности, признаваемых обыкновенно классическим побуждением для преступных деяний. Как на особенно разительные в этом отношении факты можем указать на достопамятные интендантские и банковские процессы, на процесс «черной банды», на громкое и знаменитое дело, так называемых, «червонных валетов». В деле этом было 48 человек подсудимых и между ними — 36 из привилегированных сословий, в том числе несколько лиц с довольно громкими именами. Вообще, можно сказать почти утвердительно, что, в большинстве, героями сколько-нибудь крупных выдающихся мошенничеств и обманов являются представители привилегированных, культурных классов.
Классифицировать все, практикуемые в Петербурге, роды и виды мошенничества, обмана и растраты очень трудно уже по той причине,
