металлургія и чуть не всѣ прикладныя знанія, до которыхъ русскій человѣкъ, когда нужно, «своимъ умомъ доходитъ». Каждая краденая вещь, попавъ въ эту переработку, моментально дѣлается неузнаваемой во множествѣ хитроумныхъ видоизмѣненій и поддѣлокъ. Металлическія вещи, золотыя и серебряныя, обращаются въ безформенные слитки, мѣха распарываются и перекрашиваются, платье перекраивается и т. д. Нѣтъ предмета, достаточно громоздкаго, который-бы не разложился въ этой воровской лабораторіи и не исчезъ въ ней безслѣдно. Были случаи поразительныхъ пропажъ: разъ исчезло безъ слѣда нѣсколько сотъ пудовъ казеннаго желѣза, съ другой — пропало до 150 пуд. желѣзныхъ цѣпей съ туэрныхъ пароходовъ, въ третій — нѣсколько десятковъ бочекъ масла, украденнаго съ судна, точно провалились въ преисподнюю; въ четвертый — на нѣсколько тысячъ мѣховъ, привезенныхъ изъ за-границы и подмѣненныхъ рогожами въ ящикахъ на желѣзной дорогѣ, разсыпались прахомъ по рыночнымъ трущобамъ… Всѣхъ такихъ феноменальныхъ хищеній невозможно перечислить — ихъ было множество, и они-то, конечно, составляютъ главную доходную статью укрывателей-сбытчиковъ, которые и являются поэтому главными агентами и пайщиками во всѣхъ капитальныхъ и столь многочисленныхъ кражахъ товаровъ на желѣзныхъ дорогахъ, на судахъ и пристаняхъ, въ складахъ и т. п., не говоря уже о мелкихъ карманныхъ кражахъ. Не смотря однако-жъ на это, сбытчики (напр., въ лицѣ содержателей артелей тряпичниковъ, пользующихся весьма дурной славой), хотя и состоятъ обыкновенно «подъ сомнѣніемъ» у полиціи, но попадаются очень рѣдко и преблагополучно ведутъ свои операціи по цѣлымъ годамъ, наживаясь и богатѣя. На самомъ-же дѣлѣ, они-то и есть главные герои того темнаго міра, уголокъ завѣсы надъ которымъ мы старались приподнять!
металлургия и чуть не все прикладные знания, до которых русский человек, когда нужно, «своим умом доходит». Каждая краденая вещь, попав в эту переработку, моментально делается неузнаваемой во множестве хитроумных видоизменений и подделок. Металлические вещи, золотые и серебряные, обращаются в бесформенные слитки, меха распарываются и перекрашиваются, платье перекраивается и т. д. Нет предмета, достаточно громоздкого, который бы не разложился в этой воровской лаборатории и не исчез в ней бесследно. Были случаи поразительных пропаж: раз исчезло без следа несколько сот пудов казенного железа, с другой — пропало до 150 пуд. железных цепей с туэрных пароходов, в третий — несколько десятков бочек масла, украденного с судна, точно провалились в преисподнюю; в четвертый — на несколько тысяч мехов, привезенных из-за-границы и подмененных рогожами в ящиках на железной дороге, рассыпались прахом по рыночным трущобам… Всех таких феноменальных хищений невозможно перечислить — их было множество, и они-то, конечно, составляют главную доходную статью укрывателей-сбытчиков, которые и являются поэтому главными агентами и пайщиками во всех капитальных и столь многочисленных кражах товаров на железных дорогах, на судах и пристанях, в складах и т. п., не говоря уже о мелких карманных кражах. Несмотря однако ж на это, сбытчики (напр., в лице содержателей артелей тряпичников, пользующихся весьма дурной славой), хотя и состоят обыкновенно «под сомнением» у полиции, но попадаются очень редко и преблагополучно ведут свои операции по целым годам, наживаясь и богатея. На самом же деле, они-то и есть главные герои того темного мира, уголок завесы над которым мы старались приподнять!
