попавшагося, подходящаго младенца и выдать его за своего. Вообще, въ такого рода похищеніяхъ дѣтей, подкладка всегда болѣе или менѣе романическая, хотя ее и не всегда удается обнаружить полицейскимъ агентамъ. Такой таинственностью осталось покрыто, между прочимъ, похищеніе ребенка въ 1876 г. у одной бѣдной женщины въ Прачешномъ переулкѣ.
Какъ припомнитъ читатель, въ предшествовавшемъ очеркѣ мы упомянули вскользь объ одномъ весьма распространенномъ и разнообразномъ видѣ карманнаго воровства, заключающемся въ хищническихъ набѣгахъ на магазины, лавки и иныя торговопромышленныя заведенія, гдѣ, при помощи нѣкотораго обмана и проворства рукъ, воры уносятъ, что̀ попадается подъ руки изъ товаровъ и иныхъ цѣнностей. Промысломъ этимъ, какъ мы сказали, занимаются преимущественно женщины, всегда прилично одѣтыя и, на видъ, принадлежащія къ порядочному обществу. Съ грустью должно сказать, что большинство такихъ воровокъ въ магазинахъ не только по виду, но и на самомъ дѣлѣ принадлежатъ къ порядочному и зажиточному классу. Профессіональныя промышленницы между ними, сравнительно, составляютъ меньшинство. Чѣмъ же это объяснить? Легкомысліемъ, ненасытной страстью къ нарядамъ, моральной испорченностью и, наконецъ, болѣзненной маніей… Золя, въ своемъ превосходномъ романѣ «Le bonheur des dames», указалъ на это странное и весьма распространенное явленіе, въ живыхъ краскахъ очертивъ типъ барыни-воровки по страсти и тотъ внутренній процессъ, который приводитъ ее къ рѣшимости пятнать свои нѣжныя ручки грубой кражей. Поговорите откровенно съ купцами и сидѣльцами гостиннодворскихъ модныхъ лавокъ, и они вамъ скажутъ, что такія барыни-воровки не составляютъ рѣдкости и у насъ, а многимъ изъ сидѣльцевъ, вѣроятно, приходилось не разъ лично участвовать въ деликатномъ изобличеніи подобныхъ особъ въ кражахъ, недостаточно ловко выполненныхъ. Намъ извѣстенъ такой, между прочимъ, фактъ. Одна, съ громкимъ именемъ, богатая дама сдѣлала привычку въ каждомъ почти магазинѣ, который она посѣщала, красть что бы ни пришлось. Ея родные, зная за ней эту слабость — родъ болѣзненной страсти, заранѣе предупреждали хозяевъ магазиновъ, посѣщаемыхъ барыней, чтобы они не дѣлали скандала, а только доставляли потомъ счетъ всего, что̀ было у
попавшегося, подходящего младенца и выдать его за своего. Вообще, в такого рода похищениях детей, подкладка всегда более или менее романическая, хотя её и не всегда удается обнаружить полицейским агентам. Такой таинственностью осталось покрыто, между прочим, похищение ребенка в 1876 г. у одной бедной женщины в Прачечном переулке.
Как припомнит читатель, в предшествовавшем очерке мы упомянули вскользь об одном весьма распространенном и разнообразном виде карманного воровства, заключающемся в хищнических набегах на магазины, лавки и иные торгово-промышленные заведения, где, при помощи некоторого обмана и проворства рук, воры уносят, что попадается под руки из товаров и иных ценностей. Промыслом этим, как мы сказали, занимаются преимущественно женщины, всегда прилично одетые и, на вид, принадлежащие к порядочному обществу. С грустью должно сказать, что большинство таких воровок в магазинах не только по виду, но и на самом деле принадлежат к порядочному и зажиточному классу. Профессиональные промышленницы между ними, сравнительно, составляют меньшинство. Чем же это объяснить? Легкомыслием, ненасытной страстью к нарядам, моральной испорченностью и, наконец, болезненной манией… Золя, в своем превосходном романе «Le bonheur des dames», указал на это странное и весьма распространенное явление, в живых красках очертив тип барыни-воровки по страсти и тот внутренний процесс, который приводит её к решимости пятнать свои нежные ручки грубой кражей. Поговорите откровенно с купцами и сидельцами гостиннодворских модных лавок, и они вам скажут, что такие барыни-воровки не составляют редкости и у нас, а многим из сидельцев, вероятно, приходилось не раз лично участвовать в деликатном изобличении подобных особ в кражах, недостаточно ловко выполненных. Нам известен такой, между прочим, факт. Одна, с громким именем, богатая дама сделала привычку в каждом почти магазине, который она посещала, красть что бы ни пришлось. Её родные, зная за ней эту слабость — род болезненной страсти, заранее предупреждали хозяев магазинов, посещаемых барыней, чтобы они не делали скандала, а только доставляли потом счет всего, что было у
