Страница:Исторические этюды русской жизни. Том 3. Язвы Петербурга (1886).djvu/197

Эта страница была вычитана

во всѣхъ почти случаяхъ самая мысль объ убійствѣ зарождается на почвѣ близкихъ и долгихъ отношеній между убійцей и жертвой, нерѣдко закадычныхъ друзей и даже родичей, интимно связанныхъ продолжительнымъ общеніемъ. Самая темная, отталкивающая сторона въ этого рода преступленіяхъ—измѣна, предательство, замаскированныя коварствомъ. А эта черта характеризуетъ всѣ почти убійства данной категоріи. Убійца пользуется довѣріемъ и расположеніемъ къ нему жертвы, на достатокъ которой разгорѣлись у него глаза. Ясно, что подобная близость, обусловливающая полное знаніе имущественныхъ средствъ жертвы и способовъ ихъ храненія, знаніе, служащее соблазномъ и возбудительнымъ стимуломъ къ преступленію, можетъ существовать только между лицами равнаго общественнаго положенія, принадлежащими къ одной и той-же средѣ по классу и роду занятій.

По этой-то причинѣ, въ массѣ убійствъ, совершаемыхъ въ жильяхъ съ грабительской цѣлью, жертвами являются преимущественно маленькіе люди, изъ мелкаго промысловаго и служилаго класса: сидѣльцы и хозяева мелочныхъ лавочекъ, портерныхъ и кабаковъ, ремесленники, дворники, сторожа, кухарки и проч. А убійцами оказываются всегда ихъ товарищи, «земляки», пріятели, нерѣдко родственники, и очень часто — бывшіе сослуживцы, либо батраки.

Въ 1870 г., въ одно зимнее утро, на углу Графскаго и Троицкаго переулковъ, слѣдовательно, на бойкомъ мѣстѣ, были найдены въ питейномъ заведеніи зарѣзанными его сидѣлецъ, молодой парень, и «подручный» мальчикъ. Послѣдній, впрочемъ, оказался недорѣзаннымъ и разсказалъ о той ужасной сценѣ, которая разъигралась въ этомъ кабачкѣ ночью, въ темнотѣ. Наканунѣ, вечеромъ, къ нимъ зашелъ пріятель и землякъ убитаго сидѣльца, шлявшійся безъ дѣла крестьянинъ, часто ихъ навѣщавшій. На этотъ разъ онъ остался ночевать. Вдругъ, ночью, уснувшій было мальчикъ пробуждается, почувствовавъ, что его кто-то рѣжетъ по шеѣ. Открывъ глаза, онъ увидѣлъ передъ собой гостя, съ ножемъ въ рукахъ, вскочилъ и поднялъ крикъ. На крикъ этотъ мгновенно всталъ сидѣлецъ, но въ ту-же минуту получилъ смертельный ударъ по шеѣ и повалился, не пикнувъ. Убійца принялся за мальчика. Вооруженный ножемъ, онъ снимаетъ еще съ висѣв-


Тот же текст в современной орфографии

во всех почти случаях самая мысль об убийстве зарождается на почве близких и долгих отношений между убийцей и жертвой, нередко закадычных друзей и даже родичей, интимно связанных продолжительным общением. Самая темная, отталкивающая сторона в этого рода преступлениях — измена, предательство, замаскированные коварством. А эта черта характеризует все почти убийства данной категории. Убийца пользуется доверием и расположением к нему жертвы, на достаток которой разгорелись у него глаза. Ясно, что подобная близость, обусловливающая полное знание имущественных средств жертвы и способов их хранения, знание, служащее соблазном и возбудительным стимулом к преступлению, может существовать только между лицами равного общественного положения, принадлежащими к одной и той же среде по классу и роду занятий.

По этой-то причине, в массе убийств, совершаемых в жильях с грабительской целью, жертвами являются преимущественно маленькие люди, из мелкого промыслового и служилого класса: сидельцы и хозяева мелочных лавочек, портерных и кабаков, ремесленники, дворники, сторожа, кухарки и проч. А убийцами оказываются всегда их товарищи, «земляки», приятели, нередко родственники, и очень часто — бывшие сослуживцы, либо батраки.

В 1870 г., в одно зимнее утро, на углу Графского и Троицкого переулков, следовательно, на бойком месте, были найдены в питейном заведении зарезанными его сиделец, молодой парень, и «подручный» мальчик. Последний, впрочем, оказался недорезанным и рассказал о той ужасной сцене, которая разыгралась в этом кабачке ночью, в темноте. Накануне, вечером, к ним зашел приятель и земляк убитого сидельца, шлявшийся без дела крестьянин, часто их навещавший. На этот раз он остался ночевать. Вдруг, ночью, уснувший было мальчик пробуждается, почувствовав, что его кто-то режет по шее. Открыв глаза, он увидел перед собой гостя, с ножом в руках, вскочил и поднял крик. На крик этот мгновенно встал сиделец, но в ту же минуту получил смертельный удар по шее и повалился, не пикнув. Убийца принялся за мальчика. Вооруженный ножом, он снимает еще с висев-