занію коновода. Но есть случаи, гдѣ слабость характера является благодарной почвой для самостоятельно-предпринимаемаго преступленія, потому только, что слабый, нравственно дрянной человѣкъ не въ силахъ распутать оцѣпившую его сѣть роковыхъ обстоятельствъ и, вслѣдствіе именно слабости, выбираетъ самый короткій для этого путь, хотя бы онъ былъ и кровавый.
Изучая механическій процессъ убійствъ, мы встрѣчаемся чаще всего съ вышеуказаннымъ ожесточеніемъ, мгновенно овладѣвающимъ убійцей въ моментъ самаго преступленія. Очень рѣдко убійца ограничивается однимъ, хотя бы и на вѣрнякъ смертельнымъ ударомъ, наносимымъ жертвѣ; еще болѣе, рѣдки случаи, чтобы, послѣ нанесенія перваго удара, страшная картина его смертоноснаго результата—жалкій, безпомощный и страдающій видъ жертвы, возбуждающій жалость, останавливалъ убійцу и побуждалъ бросить начатое ужасное дѣло. Безъ сомнѣнія, въ эту минуту имъ овладѣваетъ ужасъ, западающій въ большей или меньшей степени въ душу самаго холоднаго, закоренѣлаго злодѣя; но этотъ-то ужасъ, по странному противорѣчію человѣческаго психозиса, и дѣйствуетъ тутъ болѣе всего возбуждающимъ образомъ. Овладѣваетъ слѣпое желаніе прогнать его, покончить съ нимъ скорѣе, потому что уже нѣтъ возврата, потому что уже страшное дѣло начато… И вотъ, въ пароксизмѣ этого мрачнаго душевнаго состоянія, убійца начинаетъ сыпать удары на бездыханную жертву, хотя бы и сознавая, что она уже не встанетъ и не помѣшаетъ грабежу. Нанесеніе лишнихъ ударовъ, безъ нужды для цѣли убійства, составляетъ самое обычное явленіе въ этого рода преступленіяхъ. На трупы иныхъ жертвъ страшно бываетъ взглянуть—до того они изувѣчены и покрыты жесточайшими ранами.
Для полноты характеристики собственно непреднамѣренныхъ случайныхъ убійствъ съ цѣлью грабежа, укажемъ еще на слѣдующія ихъ особенности. Въ большинствѣ ихъ, прежде всего, бросается въ глаза поразительное ничтожество цѣли, въ смыслѣ матеріальномъ. Дорогой цѣной жизни человѣческой покупается здѣсь очень часто совершенно грошовая добыча, и—что́ всего ужаснѣе—убійца заранѣе знаетъ, что стоимость ей грошъ. Въ вышеприведенныхъ случаяхъ читатели видѣли, что убійства совершаются изъ-за какихъ нибудь дрянненькихъ серебрянныхъ часиковъ, изъ-за нѣ-
занию коновода. Но есть случаи, где слабость характера является благодарной почвой для самостоятельно предпринимаемого преступления, потому только, что слабый, нравственно дрянной человек не в силах распутать оцепившую его сеть роковых обстоятельств и, вследствие именно слабости, выбирает самый короткий для этого путь, хотя бы он был и кровавый.
Изучая механический процесс убийств, мы встречаемся чаще всего с вышеуказанным ожесточением, мгновенно овладевающим убийцей в момент самого преступления. Очень редко убийца ограничивается одним, хотя бы и на верняк смертельным ударом, наносимым жертве; еще более, редки случаи, чтобы, после нанесения первого удара, страшная картина его смертоносного результата — жалкий, беспомощный и страдающий вид жертвы, возбуждающий жалость, останавливал убийцу и побуждал бросить начатое ужасное дело. Без сомнения, в эту минуту им овладевает ужас, западающий в большей или меньшей степени в душу самого холодного, закоренелого злодея; но этот-то ужас, по странному противоречию человеческого психозиса, и действует тут более всего возбуждающим образом. Овладевает слепое желание прогнать его, покончить с ним скорее, потому что уже нет возврата, потому что уже страшное дело начато… И вот, в пароксизме этого мрачного душевного состояния, убийца начинает сыпать удары на бездыханную жертву, хотя бы и сознавая, что она уже не встанет и не помешает грабежу. Нанесение лишних ударов, без нужды для цели убийства, составляет самое обычное явление в этого рода преступлениях. На трупы иных жертв страшно бывает взглянуть — до того они изувечены и покрыты жесточайшими ранами.
Для полноты характеристики собственно непреднамеренных случайных убийств с целью грабежа, укажем еще на следующие их особенности. В большинстве их, прежде всего, бросается в глаза поразительное ничтожество цели, в смысле материальном. Дорогой ценой жизни человеческой покупается здесь очень часто совершенно грошовая добыча, и — что всего ужаснее — убийца заранее знает, что стоимость ей грош. В вышеприведенных случаях читатели видели, что убийства совершаются из-за каких-нибудь дрянненьких серебряных часиков, из-за не-
