309
разскащикъ что нибудь иногда прибавить и отъ себя, но такъ, что ни онъ самъ того не замѣтитъ, ни другіе: точно такъ, какъ отъ избытка сердца слагает- оя новое слово, мѣткое и бойкое, совершенно свѣжее, но уже изъ готовыхъ въ языкѣ этанологическихъ данныхъ.
Вдумываясь глубже въ общій смысль народной поэзіи, мы должны приз- нать за нею высокое назначеніе. Она сопутствуетъ народамъ на тяжеломъ ис- торическомъ поприщѣ, и вѣчно юная и свѣжая постоянно питаетъ въ нихъ высокія стремленія въ область идей; опа убѣждаетъ всякаго, что поэтичес- кое настроеніе есть одна изъ пеобходимѣйшихъ, непреходящихъ потребностей духовной жизни, какое бы направленіе въ теченіе вѣковъ она ни получила, хо- тя бы даже исключительно практическое.
Если бы народная поэзія ограничивалась одними эстетическими интересами, она бы давно уже изсякла въ своихъ источникакъ, она бы съ теченіемъ вѣ- ковъ пропала. Но, какъ старина и преданье, какъ вѣрованье и обычай, она выше всякаго вымысла, питающаго только праздное эстетическое чувство; она внѣ всякаго подозрѣнія въ неправдѣ и обманѣ. Хотя и говорится въ народѣ, что сказка складка, а пѣсня быль: но это потому только, что замышленіе большей части сказокъ относится къ такой отдаленной эпохѣ, что народъ не успѣль удержать ихъ въ формѣ былины, и уже передаетъ ихъ не въ связной формѣ стиха, а въ болѣе свободной, позднѣйшей формѣ прозаической. Худо- жественная правда скавокъ - если можно такъ выразиться обновывается на томъ, что почти всѣ онѣ у народовъ индоевропейскихъ поражаютъ изслѣ- дователя удивительнымъ сродствомъ. Сущая неправда, безсмысленная ложь, не могла бы провестись на разстоянія вѣковъ по многимъ народамъ и племе намъ общимъ согласіемъ въ главныхъ мотивахъ сказочнаго продавія, и по могла бы такъ твердо окрѣпнуть въ національности каждаго.
Некоторые полагаютъ, что сходство между различными народами из сказ- кахъ основывается не на племенномъ сродствѣ языковъ и національностей, а на общихъ законахъ развитія человѣческаго духа, который въ своемъ мла- денчествѣ вездѣ и всегда выражается одинаковыми явленіями, къ которым между прочимъ принадлежитъ и фантастическій матеріалъ сказокъ. Если бы мы согласились съ этимъ предположеніемъ, то еще больше выиграло бы въ нашихъ глазахъ значеніе сказки, какъ законнаго выраженія извѣстнаго мо- мента въ психологическомъ развитія человѣчества. И вѣроятно, въ этомъ пред- положенія есть не малая доля правды, которая впрочемъ нисколько не будетъ противорѣчить выводамъ сравнительнаго изученія нидоевропейскихъ народ- постей, именно тѣмъ выводамъ, по которымъ не остается ни малъѣного сом- вѣнія, что ближайшее сродство этихъ народностей по мнеологів, языку, обы
