имѣніи было девять пустовщинъ, на которыхъ тоже жили заставные люди. На пустовщинахъ было засѣяно въ 1564 г. 20 бочекъ жита. 2 бочки пшеницы, 4 бочки ячменя, 4 бочки ярицы, 12 бочекъ ярицы, 8 боч. гречихи, 1 бочка гороху. Кроме того на тѣхъ же пустовщинахъ были посѣвы заставнаго боярина Бобровскаго, впрочемъ ушедшаго ко времени начала тяжбы и оставившаго посѣвъ въ 12 бочекъ жита, 8 бочекъ разной ярины. При тѣхъ же пустовщинахъ были сѣножати на 100 возовъ сѣна (С. Д. Л. 46, л. 85 об.).
Мы не знаемъ, когда и въ какой суммѣ было заложено Тишинскому именіе Свираны; не знаемъ также, было ли оно въ концѣ концовъ выкуплено владѣльцами Остиками, или, по обычаю того времени, что имение было перезаложено Тяпинскимъ. Во всяком случаѣ хозяйственное значение и этого владѣнія было весьма скромно.
Однако Тяпинскому пришлось изъ-за него выдержатъ многолѣтній процессъ съ братомъ покойнаго М. Остика, Юріемъ. Поводомъ къ нему послужилъ уже начинивший входить въ то время въ обычай внезапный наѣздъ Остика на Свираны.
19 iюля 1564 г. Тяпинскiй явился передъ земскимъ виленскимъ урядомъ, на которомъ тогда сидѣлъ намѣстникъ виленский Стан. Гамшей, съ заявленіемъ: "ижъ дей дня вчорашнего во второкъ его милость панъ Юрей Остикъ, староста браславский ротмистра, его королевское милости, наехавши на именье его Свиранское, которое маеть в заставе от брата его милости пана Миколая Остика, старосты румборскаго. моцно кгвалтомъ нетъ ведома для чого отнялъ" (слдуетъ описаніе имѣнія). „Которого онъ именья з людьми тыхъ пустовщинами вышей менеными былъ в зуполномъ а добровольномъ держанью и вживаныю черезъ немалый часъ. То пакъ дей панъ Юрей Остикъ кгвалтовне зобравши яко люди, пустовщины, збоже и сеножати того именья вышей менованого Свиранского привернулъ ку двору своему Оранскому" (С. Д. Л., 46, л. 859 об.).
Это заявление и послужило началомъ продолжительного процесса.
Заявивъ уряду, Тяпинский отправился къ королю въ Парцовъ. Король "моцью звирхности нашое господарское" приказалъ возвратить захваченныя при наѣздѣ пустовшины и посѣвы, для чего посланъ былъ дворянинъ гoсподарский Каспоръ Новоселицкий: послѣднiй возвратилъ Тяпинскому земли[1]. Тѣмъ не менѣе убытки, причиненные наѣздомъ, возвращены не были потерпѣвшему, почему истецъ, основываясь на первомъ мандатѣ королевской власти, призвалъ въ судъ Ю. Остика по дѣлу о возвращенiи убытковъ. Судебное разбирательство происходило 12 января 1565 г. въ Вильнѣ на вальномъ сеймѣ въ судебномъ засѣданіи маршалковскаго суда. Судъ составляли въ этой сессии слѣдующiя лица: п. Гр. Воловичъ, п. И. И. Сопѣга, п. С. П. Нарушевичъ, п. Матв. Петковичъ и др.
Тяпинскiй предъявлялъ искъ объ учинении ему "нагороды" "за квалт и за шкоды въ онъ часъ ему починеные".
Истецъ явился на судъ лично; въ числѣ его свидѣтелей встрѣчаемъ владѣлицу заставного имѣнья п. Миколаевую Остиковича. Юрій Остикъ поручилъ дѣло вести вмѣсто себя прокуратору Яну Лонскому, хотя и самъ былъ въ судѣ; само место заступилъ плибанъ Бурдынскій — главный виновникъ процесса.
Адвокатъ Лонский указалъ на слѣдующія обстоятельства: Юрiй Остикъ, какъ "подавца" Ворнянской плебаніи отдалъ ее своему служебному плебану Матысу Бурдынскому вмѣстѣ со всѣми ея доходами и фундушами; между этими фундушами наданы отъ его предковъ на плебанію и люди въ Орнянахъ: "прото Тяпинский жадного слушного права до нихъ не маетъ и того яко костельного пристойне держати и вживати не могъ". Однако отвѣтчикъ никакого наѣзда не чинилъ лично, земель и хлѣбовъ не забиралъ; если же самъ Бурдынскій, какъ плебанъ "с тые люди и земли з нимъ починалъ", то истцу предоставляется право вѣдаться съ нимъ самимъ.[2]
Тяпинскiй прежде всего представилъ письменныя доказательства: залоговой актъ Миколая Остика и его жены, которымъ оба обязывались "отъ братьи и всихъ кревныхъ своихъ" "очыщать" Свираны, листъ п. Миколая въ служебнику о передачѣ дворца въ пользование Тяпинскаго и о составлени реестра, "з людьми и зо всимъ, якъ его первей на него (Остика) держалъ (служебникъ), — реестръ имѣнья съ перечнемъ людей и имущества, переданный ему служебникомъ Мыслькомъ, въ силу приказанія своего пана. Затѣмъ слѣдовало показание п. Миколаевой, заявившей: "ижъ восполокъ з мужомъ своимъ зошлымъ паномъ. Миколаемъ Остикомъ тые люди и земли при томъ дворцу Свиранскимъ, яко свои властныи Тяпинскому зоставили"; если Бурдынскiй имѣетъ какiя-нибудь права на это имущество, онъ долженъ искать ихъ на ней и ея дочери Ганнѣ Миколаевнѣ княгинѣ Львовой Коширской, какъ "дѣдичкѣ" имѣния. Наконецъ, истецъ представилъ еще выписки изъ книгъ, свидетельствующiя о наѣздѣ и „прыверненіи" людей къ имѣнію п. Ю. Остика, предлагая при этомъ допросить и самого Бурдынскаго. Судьи дѣйствительно "неоднокроть пытали" Бурдынскаго доказать: "естли бы якіе иные сбороны ку праву належачые на то в себе мелъ". Однако Бурдынскiй "жадное обороны правное не показалъ", утверждая только, что эти люди — "властность плебанеи своее Ворнянское
