ков, на ведение исков «гражданских» (мотив под 17 ст. в уст. г. с. изд. Гос. Канц.).
Из этих соображений государственного совета видно, что правилом настоящей статьи указывается лишь на то, что, кроме исключений, поименованных в следующих за нею статьях, никто не может быть не допущен к суду в качестве лица, желающего или обязанного защищать свое право. Другого смысла эта статья не имеет, и право, предоставляемое лицам всех сословий, а также всем обществам и вообще юридическим лицам, не должно быть смешиваемо с вопросом о том, принадлежит ли то право, на защиту которого выступает известное лицо, этому лицу, или не принадлежит. В разрешение этого последнего вопроса должны быть полагаемы правила законов материального права (см объясн. к 4 (6) ст.) и результатом разрешения его в отрицательном смысле должно быть или — решение по существу дела, т. е. отказ в иске, или недопущение данного лица к защите чужого права, и именно потому, что это право ему не принадлежит и на защиту его он не уполномочен его собственником, а не потому, что он не имеет права вообще являться стороною в деле.
Словом, рассматриваемое правило имеет в виду исключительно дееспособность тяжущихся, но не их неправоспособность, в каком бы виде последняя ни проявлялась [см. IV объясн. к ст. 4 (6)].
18. Лишенные всех прав состояния, со времени объявления им окончательного судебного о том приговора, не могут искать и защищать на суде те права, которых они лишены.
(25). Присужденные к каторге или ссылке на поселения, со времени объявления им окончательного о том приговора, не могут искать и защищать на суде те права, которых они лишены.
