Что касается практики сената, то в ней резко заметно два противоположные течения. В первые годы своей деятельности он строго стоял на том, что судебные установления должны принимать к своему рассмотрению лишь такие иски, предметом коих есть требование о восстановлении и защите уже нарушенного права (ср. объясн. VI), и отрицал их обязанность входить в рассмотрение исков, предмет коих хотя и есть требование о восстановлении нарушенного права, но не сопровождается требованием о присуждении ответчика к совершению или несовершению чего-либо. Так, им признаны иски, не заключающие в себе спора о праве гражданском: а) о признании ответчика нарушившим договор, когда при этом не было требования об убытках, неустойке и пр. (75 № 246); б) об обязании ответчика сделать в расчетной книжке надпись о получении платежа (75 № 1052); в) об определении высоты горизонта воды и количества силы ее, которыми каждый из владельцев соседних мельниц должен пользоваться, причем это требование не сопровождалось требованием о предоставлении истице права на приведение этого определения в исполнение и о признании ответчика ответствующим в тех ущербах и убытках, какие истицею понесены от поднятия воды на мельнице ответчика (79, № 154).
Затем правительствующий сенат круто поворачивает в другую сторону: по иску нанимателя квартиры в доме, перешедшем к другому владельцу, и о признании для этого последнего обязательными наемных платежей, произведенных истцом прежнему собственнику, он разъясняет, «что контрагент может путем иска требовать, чтобы юридическое значение раз произведенного им за известный срок по договору платежа было окончательно признано, чтобы таким образом спорное до разрешения суда отношение из неопределенного состояния было приведено в бесспорное, и чтобы он засим уже не самовольно, а по праву, утвержденному за ним судом, мог опровергнуть требование другого контрагента о новом платеже» (82, № 82). В этом решении уже прямо признается допустимость у нас предъявления исков об установлении, хотя бы ответчик и не угрожал прямо праву истца. В другом решении признано за контрагентом право на предъявление иска об уничтожении договора, находящегося в руках другого контрагента и содержащего в себе мнимую сделку, так
