На сколько же в действительности лица прокурорского надзора оправдали надежды, возлагавшиеся на них творцами уставов? Теперь, после сорокапятилетней деятельности новых судов и состоящих при них прокуроров, на этот вопрос может быть дан вполне точный ответ: за весьма и весьма редкими исключениями, во всех низших судебных инстанциях лица прокурорского надзора не являются не только носителями высшего знания и опытности, людьми способными разрешать наиболее трудные вопросы, учить и наставлять судей, но и сколько-нибудь сносными учениками последних в деле гражданского права и процесса. О самостоятельной разработке юридических вопросов, даже о прочтении тех дел, по коим от них требуются заключение, в огромном большинстве случаев и речи не бывает. Все сводится к тому, что за 10, за 20 минут до открытия заседания гражданского отделения товарищ прокурора, очень редко сам прокурор, являются в совещательную комнату и просят, чтобы их «начинили». Начинка ограничивается тем, что ему говорят: по такому-то делу следует сказать то-то; по такому то-то. Об обстоятельствах дела, о доказательствах, о смысле закона говорится только тогда, когда поучающий учителя сам интересуется делом, или когда даваемое наставление представляется поучающему «несколько странным», «противоречащим совести». С такими вот знаниями лицо прокурорского надзора является в зале заседания и с краткостью, которой мог бы позавидовать любой лакедемонец, дает свои заключения — «полагал бы, в иске отказать»; полагал бы, «допросить свидетелей», «произвести осмотр» и т. п. Бывает иногда, что, к крайнему соблазну присутствующей публики, прокурор перепутает только что наброшенные заключения и дает их совершенно невпопад: — «полагал бы в иске отказать» и получает в ответ: — «Суд постановил: утвердить такого-то малолетнего в правах такого-то наследства», и т. п.
Тем не менее, проект нового устава сохраняет этот институт во всей целости и даже расширяет его правилом о делах расточителей.
Неустойчивость сената во взглядах на заключения прокурора.II. Но мы не должны обойти молчанием одной из этих причин, особенно ослабляющих значение прокурорских за-
