Страница:Иннокентий Анненский - Книга отражений, 1906.pdf/198

.194 Вы такъ жестоки—помышленіемъ, Вы такъ свирѣпы на словахъ. Я долженъ быть стихійнымъ геніемъ, Я весь въ себѣ—восторгъ и страхъ. Вы раздѣляете, сливаете, Не доходя до бытія. Но никогда вы не узнаете, Какъ безраздѣльно цѣленъ я. Въ этихъ стихахъ Бальмонта, какъ и въ нѣкоторыхъ другихъ наблюдается полемизмъ, который уже самъ по себѣ разлагаетъ цѣльность воспріятій. Если я спорю, значитъ, я сомнѣваюсь и хочу увѣрить прежде всего самого себя въ томъ, что утверждаю. Но цѣльность на- полняетъ желанія поэта вовсе не въ силу того, чтобы она была достижима или хотя-бы возможна, а, наобо- ротъ, именно потому, что ея иллюзія безвозвратно по- теряна, и потому, что душа поэта, его я кажутся те- перь несравненно менѣе согласованными съ его созна- ніемъ, и подчиненными его волѣ, менѣе, такъ сказать, ему принадлежащими, чѣмъ было ^^ у поэтовъ роман- тиковъ. Я чувствую себя отвѣтственнымъ за цѣлый міръ, который безсознательно во мнѣ живетъ и который можетъ въ данную минуту заявить о своемъ существо- ваніи самымъ безумнымъ, можетъ быть, даже гнуснымъ желаньемъ, при чемъ это желанье будетъ не менѣе на- зойливо мое, чѣмъ любое изъ воспитанныхъ мною и признанныхъ окружающими культурныхъ намѣреній. Поэзія, въ силу абсурда цѣльности стремится объеди- нить или по крайней мѣрѣ хоть проявить иллюзорно единымъ и цѣльнымъ душевный міръ, который лежитъ гдѣ-то глубже нашей культурной прикрытости и со- знанныхъ нами нравственныхъ разграниченій и проти- ворѣчій.

Я измѣряется для новаго поэта не завершившимъ