грубымъ голосомъ «луженой глотки«, съ большими круглыми глазами, усердными и рѣшительиыми, рыжій, съ веснушчатымъ бѣлымъ, румянымъ лицомъ, серьезнымъ и самодовольнымъ, выстриженный подъ гребенку и съ не большой, подстриженной огненной бородой. На одномъ нальцѣ опрятной руки золотое обручальное кольцо и на мизинцѣ перстень съ бирюзой.
Разумѣется, онъ не пилъ ни водки, ни вина. Иногда только «баловался» бутылкой пива. И безъ устали не сквернословилъ какъ виртуозъ, а ругался тихо, внушительно и кратко.
Тщеславный и самодовольный, онъ, казалось, весь былъ проникнутъ сознаніемъ своего достоинства и держалъ себя въ отчужденіи отъ матросовъ, что бы не уронить престижа власти, «связавшись» съ необразованной и грубой «матрозней», которая могла бы забыться передъ боцманомъ и притомъ передъ человѣкомъ «другихъ понятій». Недаромъ же онъ получалъ газету Свѣтъ, почитывалъ книжки и считалъ себя очень умнымъ и проницательнымъ боцманомъ, который устроитъ благополучіе своей жизни.
Съ матросами онъ обращался съ внушительной строгостью и былъ безпощаденъ, особенно съ провинившимися передъ дисциплиной, и противорѣчій не допускалъ. Зато съ офицерами былъ почтителенъ до искательности.
Морскую службу Ждановъ не любилъ. Особенно не любилъ и трусилъ моря, когда оно начинало рокотать и вздувалось большими волнами; но былъ безукоризненный исполнитель и усердный боцманъ, щеголявшій своимъ педантизмомъ и безупречнымъ поведеніемъ въ глазахъ начальства.
