меня въ противномъ, ибо духъ происковъ и пристрастія скоро открылся; обидныя сужденія и неблагопристойные слухи, съ намѣреніемъ распространяемые въ Петербургѣ, также воспріяли свое начало присоединеніе Арміи. Въ сіе самое время ЕГО ИМПЕРАТОРСКОЕ ВЫСОЧЕСТВО Великій Князь Константинъ Павловичъ возвратился въ Армію изъ Москвы. Ко всему оному должно еще присовокупить особъ, принадлежащихъ къ главной квартирѣ ВАШЕГО ИМПЕРАТОРСКАГО ВЕЛИЧЕСТВА. Для начертанія ВАМЪ, ВСЕМИЛОСТИВЫЙ ГОСУДАРЬ! слабаго изображенія всего происходившаго въ то время упомяну только о нѣкоторыхъ главныхъ лицахъ, находящихся въ Смоленской Главной Квартирѣ, изъ коихъ каждое въ особенности побуждаемо было къ осужденію всего.
Герцогъ Виртембергскій, генералъ Бенигсенъ, Корсаковъ, Армфельдъ имѣли между Адъютантами ВАШЕГО ВЕЛИЧЕСТВА и въ обѣихъ Арміяхъ приверженцевъ, распространяющихъ все, что доходило до ихъ свѣдѣнія, я скажу болѣе. Самъ Начальникъ моего Главнаго Штаба, человѣкъ съ достоинствами, но ложный и интригантъ, единственно изъ лести къ нѣкоторымъ вышесказаннымъ особамъ, къ Его Императорскому Высочеству, Князю Багратіону совершенно согласовался съ общимъ поведеніемъ. Что-жъ до меня въ особенности, я и Канцеляріи мои были безпрестанно утомляемы людьми, преданными симъ лицемѣрамъ, алчущими узнать предполагаемыя предпріятія. Вскорѣ по исторженіи ими какого нибудь свѣдѣнія, по ихъ мнѣнію новаго, сообщали отъ себя вымышленные разсказы иногда всенародно на улицѣ; слѣдовательно, не мало неудивительно, что непріятель былъ обо всемъ извѣстенъ. Для прекращенія нѣкоторымъ образомъ сего неудобства, употребилъ я все, что отъ меня зависѣло. Я удалилъ особъ, поспѣшающихъ все развѣдывать и распространять, а именно нѣкоторыхъ Адъютантовъ ВАШЕГО
меня в противном, ибо дух происков и пристрастия скоро открылся; обидные суждения и неблагопристойные слухи, с намерением распространяемые в Петербурге, также восприяли свое начало присоединение армии. В сие самое время его императорское высочество великий князь Константин Павлович возвратился в армию из Москвы. Ко всему оному должно еще присовокупить особ, принадлежащих к главной квартире вашего императорского величества. Для начертания Вам, всемилостивый государь! слабого изображения всего происходившего в то время упомяну только о некоторых главных лицах, находящихся в смоленской главной квартире, из коих каждое в особенности побуждаемо было к осуждению всего.
Герцог Виртембергский, генерал Бенигсен, Корсаков, Армфельд имели между адъютантами вашего величества и в обеих армиях приверженцев, распространяющих все, что доходило до их сведения, я скажу более. Сам начальник моего главного штаба, человек с достоинствами, но ложный и интригант, единственно из лести к некоторым вышесказанным особам, к его императорскому высочеству, князю Багратиону совершенно согласовался с общим поведением. Что ж до меня в особенности, я и канцелярии мои были беспрестанно утомляемы людьми, преданными сим лицемерам, алчущими узнать предполагаемые предприятия. Вскоре по исторжении ими какого-нибудь сведения, по их мнению нового, сообщали от себя вымышленные рассказы иногда всенародно на улице; следовательно, нимало не удивительно, что неприятель был обо всем известен. Для прекращения некоторым образом сего неудобства, употребил я все, что от меня зависело. Я удалил особ, поспешающих все разведывать и распространять, а именно некоторых адъютантов вашего
