того, какъ я уснулъ? мнѣ сказываютъ, что, слава Богу, ничего не было; и только 5-ю ударами и кончилось; однако, все еще боялись, чтобъ не было еще подрывовъ; бывши въ такомъ страхѣ, пошли мы на набережную, и вообразите, каковы были удары! даже въ Москвѣ рѣкѣ вода сдѣлалась какъ молоко бѣлая и пахла порохомъ и сѣрою, рыба плыла по поверхности воды уже сонная! и вода такъ была противна, что въ ротъ нельзя было взять, и таковою была сутки. Тутъ появились наши казаки, какъ мы имъ обрадовались! и народъ, бывши слишкомъ мѣсяцъ, какъ заключенные, вышли и пустились по всѣмъ улицамъ; я пошелъ кругомъ Кремля, осмотрѣлъ взорванныя мѣста, и точно Арсеналъ, угольная башня, что къ Каменному мосту, двѣ башенки съ набережной и часть Ивана Великаго или придѣлъ, гдѣ висѣлъ большой колоколъ съ двумя посредственными, были взорваны на воздухъ, а самъ Иванъ Великій и всѣ соборы цѣлы; — чернь-же, несмотря на очевидную опасность, пустилась въ Кремль для добычи, оставленной Французами, но казаки вступили въ Москву, заняли всѣ мѣста кругомъ Кремля и не пускали никого (да и теперь еще никого туда не пускаютъ). Занявъ оный по повелѣнію казачьяго генерала 4-го Иловайскаго, велѣно казакамъ осмотрѣть вездѣ, которые выкатили изъ разныхъ мѣстъ Кремля слишкомъ 60 бочекъ съ порохомъ, которыя не имѣли своего дѣйствія отъ шедшаго въ это время дождя и чрезъ потрясенія отъ ударовъ земли, замочило и засыпало землею подведенныя одна къ другой нити съ порохомъ, и чрезъ это Богъ спасъ остатокъ Кремля. Послѣ таковаго происшествія, народъ какъ снова переродился; получа свободу, разсыпался по всей Москвѣ; потомъ пріѣхала и полиція, изъ разныхъ городовъ и мѣстъ купцы; теперь опять возобновлены рынки, гдѣ продаютъ всякую провизію. — Но что касается до вида Москвы, то оной ни на что не походитъ,
того, как я уснул? Мне сказывают, что, слава богу, ничего не было; и только пятью ударами и кончилось; однако, всё еще боялись, чтоб не было еще подрывов; бывши в таком страхе, пошли мы на набережную, и вообразите, каковы были удары! даже в Москве-реке вода сделалась, как молоко, белая и пахла порохом и серою, рыба плыла по поверхности воды уже сонная! и вода так была противна, что в рот нельзя было взять, и таковою была сутки. Тут появились наши казаки, как мы им обрадовались! и народ, бывши с лишком месяц, как заключенные, вышли и пустились по всем улицам; я пошел кругом Кремля, осмотрел взорванные места, и точно Арсенал, угольная башня, что к Каменному мосту, две башенки с набережной и часть Ивана Великого или придел, где висел большой колокол с двумя посредственными, были взорваны на воздух, а сам Иван Великий и все соборы целы; чернь же, несмотря на очевидную опасность, пустилась в Кремль для добычи, оставленной французами, но казаки вступили в Москву, заняли все места кругом Кремля и не пускали никого (да и теперь еще никого туда не пускают). Заняв оный по повелению казачьего генерала 4-го Иловайского, велено казакам осмотреть везде, которые выкатили из разных мест Кремля с лишком шестьдесят бочек с порохом, которые не имели своего действия от шедшего в это время дождя, и чрез потрясения от ударов земли замочило и засыпало землею подведенные одна к другой нити с порохом, и чрез это бог спас остаток Кремля. После такового происшествия народ как снова переродился; получа свободу, рассыпался по всей Москве; потом приехала и полиция, из разных городов и мест купцы; теперь опять возобновлены рынки, где продают всякую провизию. Но что касается до вида Москвы, то оный ни на что не походит,
