Все было въ немъ тихо, въ сосѣдней же залѣ
Вечерней порою шумѣли, кричали,
Знать, были мы въ школѣ, а въ ней, говорятъ,
Съ наукою шалость и смѣхъ заурядъ.
Но воть ксендзъ префектъ насъ съ улыбкою встрѣтилъ
И вѣжливо насъ въ кабинетъ пригласилъ.
Лицомъ своимъ добрымъ и кротокъ, и свѣтелъ,
Онъ вовсе не сходенъ съ тѣмъ призракомъ былъ,
Что въ черной одеждѣ, съ угрозою злою,
Мнѣ снился уже сколько разъ по ночамъ...
Замѣтилъ онъ страхъ мой и доброй рукою,
Лаская, провелъ по моимъ волосамъ,
И будто безъ цѣли и въ шутку при этомъ
Меня по латыни испытывать сталъ,
А я, между тѣмъ, ободренный привѣтомъ,
Грамматику бойко ему отвѣчалъ,
Склонялъ ему terra, спрягалъ ему аmo.
„Такъ, такъ, рuer, bene!" префектъ похвалилъ.
Pronomen и nomen, и verbum[1] безъ срама,
Все зналъ я. Отецъ въ восхищеніи былъ.
А какъ было жаль мнѣ, зачѣмъ не со мною,
Зачѣмъ дефиниторъ любимый не здѣсь!
Какъ радостно онъ ликовалъ бы душою,
Увидя тріумфъ мой блистательный весь,
Увидя, какъ я отвѣчалъ ему смѣло,
- ↑ terra ― земля; amo ― люблю; puer, bene ― хорошо, мальчикъ. Pronomen, nomen, verbum ― мѣстоименіе, имя существительное, глаголъ.
