Ринется въ сраженье, какъ съ горы обвалъ,
А когда въ огнѣ онъ дрогнетъ и смутится,
Можетъ на Литвина смѣло положиться.
Видно, такъ устроенъ цѣлый Божій свѣтъ:
Каждый край имѣетъ даръ свой: если нѣтъ
У однихъ умѣнья, тамъ сосѣдъ поможетъ
И одинъ другаго выручитъ, гдѣ можетъ.
Такъ сливаясь вмѣстѣ, дружествомъ сильна,
Изъ частичекъ разныхъ цѣлая страна
Въ родину святую можетъ обратиться
И единымъ сердцемъ начинаетъ биться,
И равно несутъ всѣ общую бѣду,
Радости и горе, дружбу и вражду.
Лишь прошли гусары стройно, рысью скорой
Мимо старой хаты, изъ окна которой
Смотръ имъ дѣлалъ гетманъ, двинулись потомъ
Съ лѣсомъ длинныхъ копій, скрытые щитомъ
Петыгорцы[1]. Дальше — панцырники мчались;
Подъ желѣзомъ груди, лица ихъ скрывались,
И въ рукахъ, покрытыхъ чешуей стальной,
Палаши сверкали; даже подъ броней —
Кони ихъ: желѣзо скакунамъ не ново,
И при первомъ блескѣ солнца золотаго.
При лучахъ сiяя въ кованой бронѣ,
Всадники и кони были, какъ въ огнѣ;
- ↑ Petyhorcy - легкая кавалерія
