локъ. Потомъ снарядиль въ путь, взялъ билеть въ омнибусъ до Ней-Стрелица, куда я пріѣхалъ въ тотъ же день, въ 4 часа передъ вечеромъ. Түтъ сначала тоже было замѣшательство, но потомъ оказалось, что меня уже тамъ ждали, комнаты мнѣ уже 3 дня какъ были готовы въ лучшемъ отелѣ. Въ тотъ же вечеръ я быль у великой княгини. Портретомъ очень довольна. На другой день я прошелъ его еще съ натуры, и былъ представленъ — великой герцогинѣ, матери мужа Екатерины Михайловны. Оказалось, что я нахожусь въ столицѣ герцогства Мекленбург-Стрелицкаго, былъ пригла- шень на вечерній придворный театръ, а на утро выѣхалъ въ Берлинъ, куда пріѣхалъ вчера. Сегодня осматривалъ музеумъ королевскій, но осмотрѣлъ еще не все. Все, что я видѣлъ, производитъ впечатлѣніе подавляющее. Завтра и послѣ-завтра буду осматривать частныя галлереи, которыхъ 3, и акваріумъ знаменитый. До завтра.
Осматривалъ галлереи Рачинскаго и Вагенера. Вагенера довольно порядочная, а Рачинскаго дрянь. И странно, все-что писали нѣмцы, вообще все скверно; какъ только Дюссельдорфской школы, такъ и хорошо. Вечеромъ осматривалъ акваріумъ. Это что-то дѣйствительно сказочное, для одного акваріума стоитъ съѣздить въ Берлинъ. Завтрашній день окончу осмотръ новаго королевскаго музеума, еще разъ пойду въ акваріумъ, и если останется время, посмотрю еврейскую синагогу, и затѣмъ вечеромъ Въ 7 часовъ въ Дрезденъ.
Въ эти три-четыре дня, послѣдніе, я подвинулся въ нѣмецкомъ языкѣ на столько, что уже меня понимают, что я хочу сказать. Сакъ-вояжъ А. И. я починилъ, придѣлалъ къ нему ручки и новый замокъ. А то иначе неудобно. Вотъ уже недѣля, какъ я выѣхалъ, и только то, что я уже выѣхалъ, толкаетъ дальше; въ противномъ случаѣ, я не знаю, что бы со мной было. Не знаю, какъ дальше, но до сихъ поръ мнѣ какъ будто чего-то совѣстно: я вотъ разъѣзжаю, а тамъ, дома, мои милые мальчики ничего не знаютъ, может быть и говорять обо мнѣ, да только не подозрѣваютъ, что это такое заграница. А у меня тутъ, моя милая, сердце стучитъ, ужъ и не знаю, что будетъ со мной въ Парижѣ, если въ Берлинѣ женщины на меня такое произвели впечатлѣніе. Нѣтъ, какъ хочешь, а человѣчество идетъ къ упадку нравственности. Выигрывая въ одномъ, оно теряетъ другое — свое счастье, и страшно мнѣ за дѣтей моихъ: когда они выростуть, тогда будетъ еще хуже. Впрочем, оставимъ это. Я думаю (или быть можетъ мнѣ это только такъ кажется, что когда я начинаю объ этомъ съ тобою говорить, то ты какъ будто надо мной не то, что смѣешься внутренно, а какъ-то иронически относишься, и какъ будто думаешь: «и что это за мужчина такой — тряпка, не можетъ переносить». Однимъ словомъ,
