жествъ, Ал. Дм. Литовченко[1]. (Г. Литовченко показался мнѣ лѣтъ на пять старше Ивана Николаевича). Онъ былъ бойкій, живой, разговорчивый . Ну, думаю, кажется, этотъ тоже на счетъ ретуши! Я завелъ рѣчь, какъ будто случайно, объ Академіи художествъ, и сталъ какъ бы совѣтоваться съ г. Литовченко о томъ, трудно ли поступить въ Академію. Литовченко началъ увѣрять, что это пустяки: трудно только представить съ гипсовой головы порядочный рисунокъ, а остальное пойдетъ какъ по маслу. И дѣйствительно, все пошло какъ по маслу. Иванъ Николаевичъ въ это время бралъ фотографическое портреты на домъ работать, и уже не отъ одного Александровскаго, но и отъ другихъ: Деньера и пр. Его даже не по силамъ стали заваливать работами. Г. Литовченко сначала сталъ какъ будто пособлять Ивану Николаевичу въ ретуши. Потомъ, не такъ важные портреты сталъ брать поштучно уже отъ Ивана Николаевича, пока впослѣдствій не перебрался къ тому же Александровскому. Но первая честь принадлежить именно Литовченко, какъ учителю. Иванъ Николаевичъ наконецъ согласился работать съ гипса. Литовченко досталъ гипсовую голову какой-то Венеры, но, или она показалась трудною Ивану Николаевичу, или онъ просто забралъ себѣ въ голову, что не справится съ гипсомъ — голова осталась неконченною. Спустя нѣсколько дней, прихожу къ Ивану Николаевичу, ио чудо! На окнѣ стоитъ одна изъ самыхъ трудныхъ для рисованія гипсовъ, голова Лаокоона, а на папкѣ подъ карандашемъ Ивана Николаевича, другой Лаокоонъ лѣпится, дѣйствительно лѣпится, рельефно и бойко. Рисунокъ съ «Лаокоона» был представленъ въ Академію, и Ивана Николаевича приняли въ число учениковъ. Теперь дѣло быстро пошло; въ первую же треть года Крамской переходить въ гипсовыя фигуры, еще треть — и Иванъ Николаевичъ переведенъ въ натурный классъ, и такъ далѣе, что навѣрно вамъ извѣстно уже.
Но съ этого же времени наступила пора полной, кипучей, неусыпной почти дѣятельности Ивана Николаевича, какъ въ успѣхахъ по Академіи и саморазвитію, такъ и для добывания средствъ къ жизни. Нужно сказать, что, поступивши въ Академію, онъ быстро перегналъ многихъ изъ своихъ товарищей.
Когда же Крамской получилъ малую серебряную медаль, за рисунокъ, то, вмѣсто того, чтобы, какъ въ старое брюлловское время, «обмыть новую медаль» въ «Золотомъ Якорѣ» (трактиръ позади Академіи), Иванъ
- ↑ А. Д. Литовченко быль знакомъ съ Крамскимъ еще съ 1855 года, когда они встрѣтились и нѣсколько времени провели вмѣстѣ, въ Орлѣ.
