мало, и всѣ такого рода недочеты — ничто въ сравненіи съ остальной массой правды и свѣта.
Поэтому я считаю, что письма и статьи Крамского — необыкновенно крупный фактъ въ истории нашего художественнаго развитія, и что они будуть имѣть громадное вліяніе на рость и формированіе нашего искусства.
Я принялся за собираніе писемъ и статей Крамского скоро послѣ его смерти, въ прошломъ году. Небольшую долю писемъ я получилъ тотчасъ-же отъ семейства покойнаго художника, въ видѣ черновыхъ его набросковъ; но несравненно большую часть писемъ я получилъ изъ разныхъ концовъ России, отъ прежнихъ корреспондентовъ Крамского. Со всѣхъ сторонъ я встрѣтилъ крайнюю обязательность и готовность послужить общему дѣлу сообщеніемъ имѣющихся на лицо многочисленныхъ писемъ. Никто не отказалъ мнѣ въ томъ, чего я просилъ. Такимъ образомъ составился огромный матеріалъ настоящаго изданія. Къ сожалѣнію, нѣкоторая часть переписки Крамского исчезла безслѣдно: такъ, наприм., не существуютъ болѣе письма, писанныя имъ въ разное время къ М. М. Антокольскому и Н. А. Ярошенко; письма же Крамского къ Перову сожжены этимъ послѣднимъ, за нѣсколько времени до смерти, вмѣстѣ со всею остальною имѣвшеюся у него въ рукахъ разнообразнѣйшею перепискою. Лишь одно письмо Крамского къ Перову случайно уцѣдѣло въ бумагахъ П. М. Третьякова.
Оригиналы статей Крамского, кромѣ уже напечатанныхъ, я получилъ отъ семейства Крамского и отъ Н. А. Александрова, редактора „Художественнаго журнала“.
Всѣ статьи и письма Крамского печатаются въ настоящемъ изданій цѣликомъ, за исключеніемъ того, что не могло появляться въ свѣтъ по условіямъ цензурнымъ или по соображеніямъ личнымъ въ отношении къ нѣкоторымъ еще живымъ людямъ. Впрочемъ, послѣдняя категорія пропусковъ въ настоящемъ издании очень невелика, потому что большинство тѣхъ даже личностей, къ которымъ Крамской иногда
