А вотъ подальше вдоль берега гладкое мѣстечко.
Боже, сколько сыроѣшекъ! Я ихъ презираю, конечно, но эти — такія чистенькія, ярко-желтыя, блѣдно-розовыя, лиловыя и пурпуровыя, къ блестящей кожицѣ пристали желтенькіе рѣзные листики березы, въ своихъ пупочкахъ онѣ хранятъ еще свѣжія капли росы. Куда? о Боже, куда… Чулки!.. Да, отчего же? У царевны ноги чистыя, ничего что загорѣли и въ землѣ. Земля чистая. Да и не носитъ царевна чулокъ. Она купалась въ пруду и едва успѣла обуться и вскочить на долгушу.
И засовываю бережно новый избытокъ въ одинъ изъ чулковъ. Второй, уже наученная щедростью лѣсной, берегу на другой случай. Объ отдыхѣ уже не думаю. Не время, да и загорѣлась душа.
Вотъ и другой случай: тамъ, посерединѣ поляны, солнце предзакатное затопило три высокихъ сосны, а подъ соснами, конечно, рыжики!
Бѣгу туда. Милая, ласковая трава, какъ бархатъ, мягка усталымъ ногамъ, наколотымъ немилостивымъ валежникомъ.
И рыжики! Какъ кровь — ихъ сокъ, и чистое, рыжее, хрусткое тѣло! Полонъ чулокъ, и полно исполненіе моихъ желаній. Успокоена душа лѣснымъ богатствомъ, избыткомъ большого, дикаго, вольнаго лѣса, безкрайнаго…
А вот подальше вдоль берега гладкое местечко.
Боже, сколько сыроешек! Я их презираю, конечно, но эти — такие чистенькие, ярко-желтые, бледно-розовые, лиловые и пурпуровые, к блестящей кожице пристали желтенькие резные листики березы, в своих пупочках они хранят еще свежие капли росы. Куда? о Боже, куда… Чулки!.. Да, отчего же? У царевны ноги чистые, ничего что загорели и в земле. Земля чистая. Да и не носит царевна чулок. Она купалась в пруду и едва успела обуться и вскочить на долгушу.
И засовываю бережно новый избыток в один из чулков. Второй, уже наученная щедростью лесной, берегу на другой случай. Об отдыхе уже не думаю. Не время, да и загорелась душа.
Вот и другой случай: там, посередине поляны, солнце предзакатное затопило три высоких сосны, а под соснами, конечно, рыжики!
Бегу туда. Милая, ласковая трава, как бархат, мягка усталым ногам, наколотым немилостивым валежником.
И рыжики! Как кровь — их сок, и чистое, рыжее, хрусткое тело! Полон чулок, и полно исполнение моих желаний. Успокоена душа лесным богатством, избытком большого, дикого, вольного леса, бескрайного…
