мама помогаетъ и къ мамѣ приходятъ со всѣхъ сторонъ крестьяне.
— Отчего ихъ на конторѣ не принимаютъ?
— Принимаютъ и тамъ, но они хотятъ меня лично… Это оттого, что когда еще Вася жилъ… мы все сами… теперь вотъ… не зарыть-же дѣтей въ деревнѣ…
И застѣнчиво улыбаясь и спотыкась несвязными словами о задавленныя мысли, мама снова и снова срывается съ мѣста и невѣрною, неловкою походкой торопится къ боковымъ ступенькамъ, ведущимъ съ балкона къ ея любимому большому ковровому цвѣтнику. У ступенекъ она останавливается. Подъ ступеньками, на пескомъ посыпанной, убитой площадкѣ стоитъ баба, потомъ мужикъ, потомъ еще бабы и мужики. Что это? Голодный ли годъ припоминается съ тою пахучею первой земляникой, или такъ случалось много лѣтъ, или много лѣтъ были голодными, или все то, что было много лѣтъ, припомнилось въ одинъ годъ, какъ всѣ первыя земляники припоминаются въ запахѣ одной первой земляники и всѣ неправды въ одной неправдѣ?
Стоятъ. Нѣкоторые вдругъ падаютъ на колѣни на убитую и пескомъ золотымъ посыпанную землю, земно кланяются. Тогда неловко и спотыкливо наклоняется мама и тащитъ и теребитъ поклонниковъ и
мама помогает, и к маме приходят со всех сторон крестьяне.
— Отчего их на конторе не принимают?
— Принимают и там, но они хотят меня лично… Это оттого, что когда еще Вася жил… мы всё сами… теперь вот… не зарыть же детей в деревне…
И застенчиво улыбаясь и спотыкась несвязными словами о задавленные мысли, мама снова и снова срывается с места и неверною, неловкою походкой торопится к боковым ступенькам, ведущим с балкона к её любимому большому ковровому цветнику. У ступенек она останавливается. Под ступеньками, на песком посыпанной, убитой площадке стоит баба, потом мужик, потом еще бабы и мужики. Что это? Голодный ли год припоминается с тою пахучею первой земляникой, или так случалось много лет, или много лет были голодными, или всё то, что было много лет, припомнилось в один год, как все первые земляники припоминаются в запахе одной первой земляники и все неправды в одной неправде?
Стоят. Некоторые вдруг падают на колени на убитую и песком золотым посыпанную землю, земно кланяются. Тогда неловко и спотыкливо наклоняется мама и тащит и теребит поклонников, и
