высвобождаю птенца. Онъ самъ стремительно и смѣло, какъ плавая, тычется грудью о мою руку.
Сѣрыми колышками проткнули грязно-красное тѣльце уродливыя первыя перья. Топырится зобъ, подъ зобомъ синее что-то, и бьется, и бьется тамъ, какъ-то снаружи совсѣмъ, въ синемъ мѣшечкѣ грудномъ — сердце. На нелѣпой голой ниточкѣ шеи торчитъ головенка. Не голова велика, а великъ только клювъ. Сердце и клювъ, да еще глазенки кругленькіе, черненькіе. Сердце въ мѣшкѣ бьется, клювъ разинуть и пищитъ, а глаза двумя черненькими блесточками межъ желтенькихъ пленокъ жадно и дерзко высматриваютъ, и кажется — ничего имъ не страшно и все понятно, только чего-то требуютъ, будто сами пищать вмѣстѣ съ желтымъ клювомъ.
Подношу птенца ко рту. Кажется мнѣ: нужно согрѣть его. И ужасно мнѣ непріятно становится. Да, еще: когда онъ такъ ныряетъ въ рукѣ и клювъ мнѣ въ ротъ засунулъ, вдругъ такая мысль въ голову тошная:
— Если стиснуть зубы — то раздавишь клювъ. Какъ противно, и какъ хочется!
Я вспомнила и теперь, подъ подушкой, это чувство и скрипнула зубами. Я ихъ давно не чистила, и они были шаршавые, когда я облизала ихъ послѣ скрипа языкомъ. Сердце все распухало.
высвобождаю птенца. Он сам стремительно и смело, как плавая, тычется грудью о мою руку.
Серыми колышками проткнули грязно-красное тельце уродливые первые перья. Топырится зоб, под зобом синее что-то, и бьется, и бьется там, как-то снаружи совсем, в синем мешочке грудном — сердце. На нелепой голой ниточке шеи торчит головенка. Не голова велика, а велик только клюв. Сердце и клюв, да еще глазенки кругленькие, черненькие. Сердце в мешке бьется, клюв разинуть и пищит, а глаза двумя черненькими блесточками меж желтеньких пленок жадно и дерзко высматривают, и кажется — ничего им не страшно и всё понятно, только чего-то требуют, будто сами пищать вместе с желтым клювом.
Подношу птенца ко рту. Кажется мне: нужно согреть его. И ужасно мне неприятно становится. Да, еще: когда он так ныряет в руке и клюв мне в рот засунул, вдруг такая мысль в голову тошная:
— Если стиснуть зубы — то раздавишь клюв. Как противно, и как хочется!
Я вспомнила и теперь, под подушкой, это чувство и скрипнула зубами. Я их давно не чистила, и они были шершавые, когда я облизала их после скрипа языком. Сердце всё распухало.
