Все, что здѣсь доступно оку,
Спитъ, покой цѣня.М. Лермонтовъ.
Не гулъ ли сумрачной Цусимы
Сонъ древней грезы разбудилъ?
Не всталъ ли бурей — недвижимый
Въ святомъ оцѣпенѣньи Нилъ?
Горятъ огни, клубятся дымы
Надъ міромъ вѣковыхъ могилъ.
Кто это? призраки былого?
Сонмъ безпокойныхъ мертвецовъ?
Полкъ самозванцевъ? или снова
Играетъ кровь иныхъ вѣковъ,
И состязанья мірового
Багряный пиръ уже готовъ?
Царь Александръ передъ Пенджабомъ,
Трофеи Красса у парѳянъ,
Мартеллъ, не сломленный арабомъ,
И подъ Москвой татарскій станъ, —
Все было лишь намекомъ слабымъ
Грядущихъ битвъ, жестокихъ ранъ!
Все, что здесь доступно оку,
Спит, покой ценя.М. Лермонтов.
Не гул ли сумрачной Цусимы
Сон древней грезы разбудил?
Не встал ли бурей — недвижимый
В святом оцепененьи Нил?
Горят огни, клубятся дымы
Над миром вековых могил.
Кто это? призраки былого?
Сонм беспокойных мертвецов?
Полк самозванцев? или снова
Играет кровь иных веков,
И состязанья мирового
Багряный пир уже готов?
Царь Александр перед Пенджабом,
Трофеи Красса у парфян,
Мартелл, не сломленный арабом,
И под Москвой татарский стан, —
Все было лишь намеком слабым
Грядущих битв, жестоких ран!
