Я посѣтилъ твой прахъ забытый и далекій,
На сельскомъ кладбищѣ, среди простыхъ крестовъ,
Гдѣ ты, безвѣстный, спишь, какъ въ жизни одинокій,
Любовникъ тишины и несказанныхъ сновъ.
Ты позабытъ давно друзьями и врагами,
И близкіе тебѣ давно всѣ отошли,
Но связь давнишняя не порвалась межъ нами,
Двухъ клявшихся навѣкъ — жить радостью земли!
И здѣсь, въ странѣ чужой, гдѣ замки надъ обрывомъ
Ревниво берегутъ сны отошедшихъ дней,
Гдѣ бурная рѣка крутитъ своимъ разливомъ
Ряды поверженныхъ, водѣ врученныхъ пней;
Гдѣ старые дубы и сумрачные вязы,
Какъ въ годы рыцарей, стоятъ глухой стѣной;
Гдѣ ночью, въ синевѣ, всемірные алмазы
Спокойно бодрствуютъ надъ юной вновь страной;
Я посетил твой прах забытый и далекий,
На сельском кладбище, среди простых крестов,
Где ты, безвестный, спишь, как в жизни одинокий,
Любовник тишины и несказанных снов.
Ты позабыт давно друзьями и врагами,
И близкие тебе давно все отошли,
Но связь давнишняя не порвалась меж нами,
Двух клявшихся навек — жить радостью земли!
И здесь, в стране чужой, где замки над обрывом
Ревниво берегут сны отошедших дней,
Где бурная река крутит своим разливом
Ряды поверженных, воде врученных пней;
Где старые дубы и сумрачные вязы,
Как в годы рыцарей, стоят глухой стеной;
Где ночью, в синеве, всемирные алмазы
Спокойно бодрствуют над юной вновь страной;
