Ты приходилъ ко мнѣ, холодный,
Съ жемчужнымъ инеемъ въ усахъ.
Въ вечерній часъ, со смертью сходный,
Твой лобъ, твои глаза и щеки
Я грѣла въ маленькихъ рукахъ.
О какъ мы были одиноки,
Вдвоемъ, и въ мірѣ и въ мечтахъ!
Ты приходилъ ко мнѣ, весенній,
Обвѣянъ запахомъ листвы.
И въ часъ, когда прозрачны тѣни,
Я цѣловала абрисъ милый
Твоей склоненной головы,
А древняя луна скользила
По кругу древней синевы.
Ты приходилъ ко мнѣ, усталый
Отъ зноя, въ пыльный, лѣтній день.
Твой ротъ, страдальческій и алый,
Я цѣловала, берегла я
Твою тоскующую лѣнь.
Пока, всѣ думы погашая,
Не проникала въ окна тѣнь.
Ты приходил ко мне, холодный,
С жемчужным инеем в усах.
В вечерний час, со смертью сходный,
Твой лоб, твои глаза и щеки
Я грела в маленьких руках.
О как мы были одиноки,
Вдвоем, и в мире и в мечтах!
Ты приходил ко мне, весенний,
Обвеян запахом листвы.
И в час, когда прозрачны тени,
Я целовала абрис милый
Твоей склоненной головы,
А древняя луна скользила
По кругу древней синевы.
Ты приходил ко мне, усталый
От зноя, в пыльный, летний день.
Твой рот, страдальческий и алый,
Я целовала, берегла я
Твою тоскующую лень.
Пока, все думы погашая,
Не проникала в окна тень.
