приходились—одна вверху, другая внизу, и вся фигура представляла изъ себя нѣчто въ родѣ шестилучной звѣзды съ двѣнадцатью точками пересѣченій. Чертежъ этотъ такъ и назывался въ дядюшкиномъ шифрѣ «Звѣздой Соломона«.
И всегда «Звѣзда Соломона« сопровождалась на поляхъ или внизу столбцомъ изъ однихъ и тѣхъ же семи именъ, написанныхъ на разныхъ языкахъ; то по-латыни, то по-гречески, то по-французски и по-русски:
Асторетъ (иногда Астаротъ или Аштаретъ).
Асмодей.
Внліалъ (иногда Ваалъ, Белъ, Вельзевулъ).
Дагонъ.
Люциферъ.
Молохъ.
Хамманъ (иногда Амманъ и Гамманъ).
Видно было, что всѣ три предшественника Цвѣта старались составить изъ буквъ, входящихъ въ имена этихъ древнихъ злыхъ демоновъ, какую-то новую комбинацію,—можетъ бытъ, слово, можетъ быть, цѣлую фразу—и расположить ее по одной буквѣ въ точкахъ пересѣченія звѣзды Соломона или въ образуемой ею треугольникахъ. Слѣды этихъ безчисленныхъ, но, вѣроятно, тщетныхъ попытокъ, Цвѣтъ находилъ повсюду. Три человѣка послѣдовательно, одинъ за другимъ, въ теченіе цѣлаго столѣтія, трудились надъ разрѣшеніемъ какой-то таинственной задачи—одинъ въ своей княжеской вотчинѣ, другой въ Москвѣ, третій въ глуши Стародубскаго уѣзда. Одно диковинное обстоятельство не ускользнуло отъ вниманія Цвѣта. Какъ фантастически не перестраивали и не склеивали буквы прежніе владѣльцы книги—всегда и неизбѣжно въ ихъ работу входили два слога Sa-tan.
Яснѣе всего о безплодности этихъ попытокъ высказался Аполлонъ Цвѣтъ въ своей послѣдней замѣткѣ на 236 страницѣ. Тамъ стояли слѣдующія зашифрованныя слова, продиктованныя отчаяніемъ и усталостью. «Подумать только? Семнадцать буквъ. Изъ нихъ надо выбрать 13. Пять найдено—Sa-tan. Два раза «А«. Итого четыре. Еще одиннадцать. Или восемь? Или буквы опять повторяются? По теоріи чиселъ возможны милліоны комбинацій, сочетаній и перемѣщеній. Ключъ къ страшной формулѣ Гермеса Трисмегиста утерянъ. Кѣмъ? Великимъ Парацельсемъ? Или этимъ всесвѣтнымъ бродягой и авантюристомъ
