надъ всей картиной повисли крики, шумъ, растерянная суетня, словомъ все то, что обыкновенно характеризуетъ величайшее изъ бѣдствій крестьянской жизни, пожаръ, начавшійся глубокой ночью.
Я былъ одинъ изъ первыхъ, достигшихъ горящей мельницы.
Тотчасъ убѣдился я, что огонь охватилъ сразу и мельницу, и жилой домъ, и скотный дворъ. Густой дымъ и запахъ гари и чада окружали горящія постройки со всѣхъ сторонъ, закутывая ихъ какою-то мглой, при безвѣтренной погодѣ, медленно поднимавшійся къ верху и лѣниво расползавшійся вокругъ. Пламя жадно лизало бревенчатыя, промазанныя известью стѣны, схватывало трещавшія балки и стропила, выбивалось длинными языками изъ оконъ, дверей и прогорѣвшихъ уже крышъ. Хлопья горящей соломы, разносимые во всѣ стороны, падали на прилегающій лугъ, въ ручей, на плотину и въ водосливъ, гдѣ съ обычнымъ ритмическимъ шумомъ падала струя воды, спокойное движеніе которой рѣзко контрастировала со всею окружающею суматохой.
Безплодно, хотя и отчаянно, боролись люди самой мельницы съ обрушившимся на нихъ бѣдствіемъ; но вотъ пришла помощь и, по правдѣ сказать, борьба не сдѣлалась менѣе безнадежною.
До самаго ручья вытянулась отъ горящихъ построекъ цѣпь помогающихъ крестьянъ, которые, черпая воду ведрами изъ ручья, передавали эти ведра одинъ другому, пока, такимъ образомъ, вода не достигала цѣли; другіе стояли на приставныхъ
над всей картиной повисли крики, шум, растерянная суетня, словом всё то, что обыкновенно характеризует величайшее из бедствий крестьянской жизни, пожар, начавшийся глубокой ночью.
Я был один из первых, достигших горящей мельницы.
Тотчас убедился я, что огонь охватил сразу и мельницу, и жилой дом, и скотный двор. Густой дым и запах гари и чада окружали горящие постройки со всех сторон, закутывая их какою-то мглой, при безветренной погоде, медленно поднимавшийся к верху и лениво расползавшийся вокруг. Пламя жадно лизало бревенчатые, промазанные известью стены, схватывало трещавшие балки и стропила, выбивалось длинными языками из окон, дверей и прогоревших уже крыш. Хлопья горящей соломы, разносимые во все стороны, падали на прилегающий луг, в ручей, на плотину и в водослив, где с обычным ритмическим шумом падала струя воды, спокойное движение которой резко контрастировала со всею окружающею суматохой.
Бесплодно, хотя и отчаянно, боролись люди самой мельницы с обрушившимся на них бедствием; но вот пришла помощь и, по правде сказать, борьба не сделалась менее безнадежною.
До самого ручья вытянулась от горящих построек цепь помогающих крестьян, которые, черпая воду ведрами из ручья, передавали эти ведра один другому, пока, таким образом, вода не достигала цели; другие стояли на приставных
