ешься на Талмудъ. Талмудъ-же доказываетъ, именно въ трактатѣ Берахолъ (4.), что молитва есть нѣчто установленное еще патріархами. Самъ Авраамъ установилъ утреннюю молитву.
— Объ этомъ я ничего не знаю, — иронически замѣтилъ Минчевъ, задерживая скорость своей ходьбы.
— А это какъ-же понимать по твоему? Моисей, 1. 19. 27; «Авраамъ отправился утромъ на мѣсто, гдѣ и стоялъ онъ предъ лицомъ Іеговы.
— Ну такъ что же? — И Минчевъ остановился.
— Какъ что же? — удивленно переспросилъ Пинчевъ, мнившій было, что своей цитатой онъ окончательно срѣзалъ противника.
— Ну да! Что жъ изъ этого слѣдуетъ?
— Какъ что слѣдуетъ? — волновался Пинчевъ. — Развѣ выраженіе «омедъ,» не обозначаетъ «стоять на молитвѣ?»
— Предположимъ, что такъ. Пусть выраженіе «стоялъ» обозначаетъ здѣсь, что Авраамъ стоялъ на молитвѣ. Но изъ этого слѣдуетъ всетаки что? Слѣдуетъ то, что Авраамъ однажды утромъ стоялъ на молитвѣ. Отсюда невозможно вывести не только того, что Авраамъ установилъ для всѣхъ евреевъ утреннія молитвенныя собранія, но даже и того, что самъ то онъ каждое утро стоялъ на молитвѣ.
— Давись міръ на этого человѣка! — заоралъ Пинчевъ. — Какъ онъ вывертываетъ Талмудъ на изнанку! — Въ эту минуну Минчевъ, освободивъ свою руку изъ руки Пинчева, направился скорымъ шагомъ домой, Пинчевъ же побѣжалъ за нимъ, про-
ешься на Талмуд. Талмуд же доказывает, именно в трактате Берахол (4.), что молитва есть нечто установленное еще патриархами. Сам Авраам установил утреннюю молитву.
— Об этом я ничего не знаю, — иронически заметил Минчев, задерживая скорость своей ходьбы.
— А это как же понимать по твоему? Моисей, 1. 19. 27; «Авраам отправился утром на место, где и стоял он пред лицом Иеговы.
— Ну так что же? — И Минчев остановился.
— Как что же? — удивленно переспросил Пинчев, мнивший было, что своей цитатой он окончательно срезал противника.
— Ну да! Что ж из этого следует?
— Как что следует? — волновался Пинчев. — Разве выражение «омед» не обозначает «стоять на молитве?»
— Предположим, что так. Пусть выражение «стоял» обозначает здесь, что Авраам стоял на молитве. Но из этого следует всё-таки что? Следует то, что Авраам однажды утром стоял на молитве. Отсюда невозможно вывести не только того, что Авраам установил для всех евреев утренние молитвенные собрания, но даже и того, что сам-то он каждое утро стоял на молитве.
— Давись мир на этого человека! — заорал Пинчев. — Как он вывертывает Талмуд на изнанку! — В эту минуну Минчев, освободив свою руку из руки Пинчева, направился скорым шагом домой, Пинчев же побежал за ним, про-
