сорокъ лѣтъ служащій въ этомъ домѣ, сидитъ тоже тамъ; всѣ сорокъ лѣтъ влюбленъ онъ въ старую Евку, и всѣ эти сорокъ лѣтъ не можетъ рѣшиться обвѣнчаться съ нею: какъ-то все не соберется со средствами! И теперь вотъ: онъ пересчитываетъ вынутые изъ кармана мѣдюки, но ихъ мало, очевидно мало для семейной жизни.
А въ комнатѣ, на верху, передъ большимъ мраморнымъ каминомъ, въ которомъ пылаетъ огонь, на покойномъ креслѣ, сидитъ хорошенькая блондинка, сидитъ положивъ ножки на скамейку, стоящую на раскинутой медвежьей шкурѣ, и закутавшись поплотнѣе въ кофту; она читаетъ, а черный котъ тутъ-же близь нея грѣется у камина и мурлычитъ про себя тихую, однообразную пѣсню. Но вѣтеръ и сюда ухитряется ворваться! Онъ ринулся въ каминную трубу съ такою силою, что хорошенькая блондинка вздрогнула, а котъ вытаращилъ желтые глаза на то, какъ пламя изъ камина направилось въ комнату, какъ полетѣли искры, затрещали ближайшіе къ огню волосы медвѣжьяго мѣха; онъ смотритъ на то, что его хозяйку кто-то обезпокоилъ, что она встала съ кресла, закрывъ книгу, и кстати погладила своей ручкой его черный мѣхъ, нагнувъ надъ нимъ свою головку обрамленную бѣлокурыми локонами.
Дождь, холодный и частый, хлещетъ въ окна, пока вѣтеръ силится вырвать оконныя рамы; цѣлые потоки слезъ льются по стекламъ; въ комнатѣ совсѣмъ потемнѣло а снаружи царятъ самыя, унылыя, мрачныя сумерки.
сорок лет служащий в этом доме, сидит тоже там; все сорок лет влюблен он в старую Евку, и все эти сорок лет не может решиться обвенчаться с нею: как-то всё не соберется со средствами! И теперь вот: он пересчитывает вынутые из кармана медюки, но их мало, очевидно мало для семейной жизни.
А в комнате, на верху, перед большим мраморным камином, в котором пылает огонь, на покойном кресле, сидит хорошенькая блондинка, сидит положив ножки на скамейку, стоящую на раскинутой медвежьей шкуре, и закутавшись поплотнее в кофту; она читает, а черный кот тут же близ неё греется у камина и мурлычет про себя тихую, однообразную песню. Но ветер и сюда ухитряется ворваться! Он ринулся в каминную трубу с такою силою, что хорошенькая блондинка вздрогнула, а кот вытаращил желтые глаза на то, как пламя из камина направилось в комнату, как полетели искры, затрещали ближайшие к огню волосы медвежьего меха; он смотрит на то, что его хозяйку кто-то обеспокоил, что она встала с кресла, закрыв книгу, и кстати погладила своей ручкой его черный мех, нагнув над ним свою головку обрамленную белокурыми локонами.
Дождь, холодный и частый, хлещет в окна, пока ветер силится вырвать оконные рамы; целые потоки слез льются по стеклам; в комнате совсем потемнело а снаружи царят самые, унылые, мрачные сумерки.
