гдѣ навозный кучи отливали какою-то бронзовою окраской подъ вліяніемъ первыхъ лучей разсвѣта.
Пѣтухи запѣли вторично. Большая темно-рыжая лиса, крадучись направилась изъ прилегавшихъ къ деревнѣ кустарниковъ къ лѣсу; слѣдомъ за ней, безвучно разсѣкая крыльями воздухъ, направился туда-же ночной сычъ.
И вдругъ закачались слегка макушки неподвижнаго лѣса, зашелестѣли верхушки ближайшихъ кустарниковъ и мнѣ въ лицо пахнуло свѣжее дуновеніе легкаго вѣтерка, принесшаго съ собою весь свѣжій ароматъ ближайшаго луга. И цвѣты, и трава, и всякая поросль словно ожили; мигомъ проснувшись, закачали они своими головками навстрѣчу охватившему ихъ первому вѣянію дня.
Прошла минута-другая въ этомъ оживленіи, вѣтерокъ унесся въ даль, и снова задремала окружающая природа послѣднею, предразсвѣтной дремотой. Бѣлая полоса на востокѣ быстро разширяясь, засвѣтилась розоватымъ отблескомъ, заиграла окрашивающими лучами на нѣжныхъ облачкахъ, плывшихъ но небу, и наконецъ охватила горизонтъ пылающе-яркимъ блескомъ. Одинокій пѣтухъ запѣлъ въ третій разъ и словно призывная труба прозвучало его „кукуреку“! Въ отвѣтъ на первый вызовъ раздался откуда-то второй, потомъ дальше прозвучалъ третій, а затѣмъ все дальше и дальше раздавались призывные возгласы звучавшіе со всѣхъ сторонъ на встрѣчу наступившему дню. Все начало просыпаться; собачій лай слышенъ на деревнѣ. Переваливаясь со стороны на сторону направляется
где навозный кучи отливали какою-то бронзовою окраской под влиянием первых лучей рассвета.
Петухи запели вторично. Большая темно-рыжая лиса, крадучись направилась из прилегавших к деревне кустарников к лесу; следом за ней, беззвучно рассекая крыльями воздух, направился туда же ночной сыч.
И вдруг закачались слегка макушки неподвижного леса, зашелестели верхушки ближайших кустарников и мне в лицо пахнуло свежее дуновение легкого ветерка, принесшего с собою весь свежий аромат ближайшего луга. И цветы, и трава, и всякая поросль словно ожили; мигом проснувшись, закачали они своими головками навстречу охватившему их первому веянию дня.
Прошла минута-другая в этом оживлении, ветерок унесся в даль, и снова задремала окружающая природа последнею, предрассветной дремотой. Белая полоса на востоке быстро расширяясь, засветилась розоватым отблеском, заиграла окрашивающими лучами на нежных облачках, плывших но небу, и наконец охватила горизонт пылающе-ярким блеском. Одинокий петух запел в третий раз и словно призывная труба прозвучало его „кукуреку“! В ответ на первый вызов раздался откуда-то второй, потом дальше прозвучал третий, а затем всё дальше и дальше раздавались призывные возгласы звучавшие со всех сторон на встречу наступившему дню. Всё начало просыпаться; собачий лай слышен на деревне. Переваливаясь со стороны на сторону направляется
