на волнахъ рѣки. Вдругъ пробудилъ его изъ этой созерцательной полудремоты дружескій мужской голосъ.
— Малахъ Шнейфусъ! Что съ вами сдѣлалось? Вѣдь вы больны? Такъ зачѣмъ-же вы не обратитесь ко мнѣ? — Талмудистъ пробудился отъ задумчивости и увидѣлъ передъ собою по ту сторону забора доктора Шпера, извѣстнаго во всей окрестности врача, остановившаго свою лошадь и дружески улыбающагося.
Улыбка эта невольно проникла въ сердце Малаха, хотя она и была не болѣе какъ улыбкою христіанина да еще врача, и онъ грустно отвѣтилъ:
— Мнѣ ни что не поможетъ, такова моя болѣзнь?
— Что вы мнѣ говорите! — воскликнулъ докторъ. — Вотъ еслибъ я сказалъ что нибудь въ этомъ родѣ, тогда дѣло было-бы плохо.
Онъ слѣзъ съ лошади, привязалъ ее къ забору, а самъ перепрыгнулъ въ садъ и началъ безъ церемоніи осматривать и изслѣдовать Малаха. Окончивъ это занятіе, онъ покачалъ головой.
— Ваше положеніе совсѣмъ не безнадежно, — сказалъ онъ; — но все же оно таково, что о немъ весьма стоитъ позаботиться. Вы разумѣется ждали помощи только отъ Бога, но вы забыли ту простую истину, что Богъ помогаетъ лишь тому, кто и самъ приложитъ руки къ дѣлу. Корень вашей болѣзни есть слабогрудіе, а отъ этого проистекаетъ многое, весьма скверное въ родѣ воспаленія легкихъ, чахотки и пр.
Малахъ покачалъ головой.
на волнах реки. Вдруг пробудил его из этой созерцательной полудремоты дружеский мужской голос.
— Малах Шнейфус! Что с вами сделалось? Ведь вы больны? Так зачем же вы не обратитесь ко мне? — Талмудист пробудился от задумчивости и увидел перед собою по ту сторону забора доктора Шпера, известного во всей окрестности врача, остановившего свою лошадь и дружески улыбающегося.
Улыбка эта невольно проникла в сердце Малаха, хотя она и была не более как улыбкою христианина да еще врача, и он грустно ответил:
— Мне ни что не поможет, такова моя болезнь?
— Что вы мне говорите! — воскликнул доктор. — Вот если б я сказал что-нибудь в этом роде, тогда дело было бы плохо.
Он слез с лошади, привязал ее к забору, а сам перепрыгнул в сад и начал без церемонии осматривать и исследовать Малаха. Окончив это занятие, он покачал головой.
— Ваше положение совсем не безнадежно, — сказал он; — но всё же оно таково, что о нём весьма стоит позаботиться. Вы разумеется ждали помощи только от Бога, но вы забыли ту простую истину, что Бог помогает лишь тому, кто и сам приложит руки к делу. Корень вашей болезни есть слабогрудие, а от этого проистекает многое, весьма скверное в роде воспаления легких, чахотки и пр.
Малах покачал головой.
