но мудрый властелинъ какого нибудь восточнаго царства. Султаншей въ домѣ была его жена, которая и вела жизнь какъ подобаетъ Султаншѣ, довольно одинокую, покойную, но и нѣсколько однообразную; она мало выходила изъ дому и къ ней ходили лишь очень немногіе да и то изрѣдка. Красавицей дѣвушкой съ нѣжными глазами газели была она, когда Абурель ввелъ ее въ свой домъ, въ качествѣ своей жены; черезъ пятнадцать лѣтъ супружеской жизни изъ нея развилась чрезвычайно красивая женщина, женщина, красота которой имѣла въ себѣ нѣчто поражающее, нѣчто опьяняющее какъ наркотическій ароматъ гіацинта. Но только ни разу въ жизни не приходило ей въ голову попробовать поражать, или опьянять кого» нибудь; съ самымъ искреннимъ постоянствомъ она всегда считала себя вполнѣ удовлетворенною любовью своего мужа.
Дѣтей у нихъ не было. Такимъ образомъ доброе сердце Абуреля не имѣло надобности дѣлить теплоту своего чувства между нѣсколькими любимыми существами; нѣжить и всячески лелѣять въ домашней жизни кромѣ жены Абурелю было не кого. И дѣйствительно Абурель любилъ жену: любилъ и какъ возлюбленную, и какъ дитя свое, мало сказать, что онъ любилъ ее! Онъ ее боготворилъ. Никто не долженъ былъ служить ей кромѣ него; каждое желаніе ея должно было быть исполненнымъ; словно по волшебному мановенію, едва только оно было высказано, какъ все дѣлалось согласно этому желанію. Стоило появиться на челѣ жены маленькой складочкѣ, такой ма-
но мудрый властелин какого-нибудь восточного царства. Султаншей в доме была его жена, которая и вела жизнь как подобает Султанше, довольно одинокую, покойную, но и несколько однообразную; она мало выходила из дому, и к ней ходили лишь очень немногие, да и то изредка. Красавицей девушкой с нежными глазами газели была она, когда Абурель ввел ее в свой дом, в качестве своей жены; через пятнадцать лет супружеской жизни из неё развилась чрезвычайно красивая женщина, женщина, красота которой имела в себе нечто поражающее, нечто опьяняющее как наркотический аромат гиацинта. Но только ни разу в жизни не приходило ей в голову попробовать поражать, или опьянять кого-нибудь; с самым искренним постоянством она всегда считала себя вполне удовлетворенною любовью своего мужа.
Детей у них не было. Таким образом доброе сердце Абуреля не имело надобности делить теплоту своего чувства между несколькими любимыми существами; нежить и всячески лелеять в домашней жизни кроме жены Абурелю было не кого. И действительно Абурель любил жену: любил и как возлюбленную, и как дитя свое, мало сказать, что он любил ее! Он ее боготворил. Никто не должен был служить ей кроме него; каждое желание её должно было быть исполненным; словно по волшебному мановению, едва только оно было высказано, как всё делалось согласно этому желанию. Стоило появиться на челе жены маленькой складочке, такой ма-
