пріютила въ нанятомъ мною помѣщеніи на суднѣ и который, пріѣхавъ къ князю, передалъ ему нижайшее почтеніе отъ имени русской женщины, пользующейся его покровительствомъ и путешествующей благодаря его щедротамъ. Князь долгое время не могъ понять добраго голландца и счелъ его даже за сумасшедшаго, но, разспросивъ его, гдѣ онъ меня видѣлъ и кто былъ со мной, онъ наконецъ догадался, что это была я, и смутилъ бѣднаго купца, сказавъ ему мое имя. Дѣло въ томъ, что въ ту минуту, какъ «трешкоутъ», въ которомъ я наняла комнату (руффъ)[1], собирался тронуться въ путь, прибѣжалъ человѣкъ, очевидно спѣшившій уѣхать. Оставалось свободнымъ только одно мѣсто на крышѣ; тогда, видя его безпокойство, я попросила его войти въ мою комнату, что онъ и сдѣлалъ съ видимымъ удовольствіемъ. Онъ объяснилъ мнѣ — на половину по-голландски, на половину на плохомъ нѣмецкомъ языкѣ, — что неотложныя дѣла требуютъ его присутствія въ извѣстный день въ Гаагѣ; мнѣ пришла мысль скрыть свое имя и я просила его пойти къ нашему министру (онъ увѣрялъ меня, что его знаетъ) и сказать ему, что русская женщина, пользующаяся его покровительствомъ, кланяется ему и проситъ его адресовать свои письма въ Амстердамъ. Намъ предстояло подняться по другому каналу, находившемуся на другомъ концѣ города; чтобы попасть на него, приходилось пройти черезъ весь городъ пѣшкомъ, а такъ какъ до отхода слѣдующаго трешкоута оставалось два часа, я спросила его, какъ обыкновенно пассажиры проводятъ это время.
- ↑ Трешкоуты представляютъ изъ себя большія барки, которыя тянутъ лошадьми. Они состоять изъ одной чистенькой комнаты для богатыхъ людей и большой общей комнаты, гдѣ каждый пассажиръ платитъ за свой проѣздъ небольшую сумму денегъ; кромѣ того были мѣста на крышѣ, стоившія еще дешевле. Эти барки отправлялись ежедневно въ извѣстные часы и прибывали въ сосѣдніе города также въ опредѣленное время.
