калъ къ моему окну гр. Медемъ, штабсъ-ротмистръ Бѣлорусскаго гусарскаго полка, состоявшій ординарцемъ при бар. Сакенѣ, и прежде всего выразилъ свое удивленіе, видя мое спокойствіе, а потомъ и разсказалъ, что море покрыто такимъ густымъ туманомъ, что ничего нельзя различить на самое близкое разстояніе, но что, судя по шуму на берегу моря, близь дачи Картаци, надо полагать, что близь самаго берега сталъ на мель непріятельскій пароходъ. Къ этому онъ добавилъ, что войска уже направлены къ этому мѣсту и что баронъ также туда поѣхалъ.
Я немедленно собрался, а въ это же время пріѣхавшій А. П. Озеровъ предложилъ мнѣ свою коляску и мы вмѣстѣ отправились удовлетворять свое любопытство. Проѣхавъ дачу, принадлежавшую одесскому городскому головѣ Картацци, мы застали уже снявшуюся съ передковъ батарею и, какъ мнѣ сперва показалось, стрѣлявшую въ воду. По повѣркѣ оказалось, что англійскій пароходъ Tiger сѣлъ на мель такъ близко отъ берега, возвышающагося отвѣсно надъ моремъ на 16 саженъ, что его можно было видѣть только съ самаго края обрыва. На столь близкое разстояніе наши снаряды производили страшно разрушительное дѣйствіе. Англичане хотя не стрѣляли, но, по близости къ высокому берегу, не могли наносить намъ ни малѣйшаго вреда. Непріятель скоро самъ въ этомъ убѣдился и весь экипажъ Тигра сдался военноплѣннымъ, немедленно перевезенъ на берегъ, положилъ оружіе[1] и былъ отправленъ подъ конвоемъ въ карантинныя помѣщенія.
Густой туманъ, покрывавшій море и бывшій, вѣроятно, причиною гибели Тигра, разсѣялся къ 11 часамъ утра, и тогда мы замѣтили вдали два приближающихся парохода. Предполагая, что это спутники Тигра, и что они попытаются подать помощь погибающему пароходу, участь экипажа котораго не могла быть имъ извѣстна, бар. Сакенъ приказалъ гранатами зажечь и взорвать Тигръ. Онъ былъ ужъ объятъ пламенемъ и мы ожидали взрыва, когда прочіе пароходы подошли на дальній выстрѣлъ и открыли по насъ огонь. Къ удивленію моему — за нашими 12-ю
- ↑ Изъ этого оружія я сохранилъ на память одинъ штуцеръ огромнаго калибра. В. Д.
