Страница:Записки генерал-лейтенанта Владимира Ивановича Дена.djvu/19

Эта страница была вычитана


ненныя лжи и клеветы жалобы на меня выгнанныхъ много за злоупотребленія экономовъ, безъименные доносы жидовъ и возмутительнаго содержанія жалобы станціоннаго смотрителя, производилъ по нимъ слѣдствія и не смотря на то, что все это оказывалось лишь результатомъ безсильной злобы и взводимыя на меня обвиненія лишенными всякаго основанія, неоднократно ссылался на эти жалобы, чтобы очернить меня.

Прежде всего гр. Бергъ повезъ меня къ гр. Нессельроде, домъ котораго считался въ то время между молодежью le salon le plus imposant. Мнѣ же онъ показался только скучнымъ, не смотря на то, что, по рекомендаціи Ѳ. Ѳ. Берга, я поступилъ подъ особенное покровительство баронессы Зеебахъ, младшей дочери канцлера и жены посланника саксонскаго. Потомъ ввели меня въ дома гр. Закревскаго, Воронцова-Дашкова, кн. Юсупова, гр. Левашева, Мятлева, Кушелева, Безбородко, гр. М. Ю. Віельгорскаго, Хитрово, кн. Долгорукаго, кн. Н. Л. Шаховскаго, Н. М. Толстаго, гр. Протасова и пр., и пр., всѣхъ не перечтешь; въ то время жили открыто, давали обѣды, балы, о которыхъ теперь и думать перестали.

Въ 1844 г. я имѣлъ случай быть представленнымъ императрицѣ Александрѣ Ѳедоровнѣ, вел. княгинѣ Ольгѣ Николаевнѣ и съ тѣхъ поръ съ удовольствіемъ и нѣкоторою гордостью вспоминаю, что меня всегда приглашали на всѣ придворные балы и что на этихъ балахъ императрица почти всегда оказывала мнѣ свое милостивое вниманіе. Вообще я цѣнилъ высоко любезности, оказываемыя мнѣ въ обществѣ, потому что, не будучи танцоромъ, я не считалъ себя нужнымъ или полезнымъ человѣкомъ на балахъ. Баронесса Зеебахъ познакомила меня со всѣми посольствами и, такимъ образомъ, въ теченіи одной зимы у меня составился огромный кругъ знакомыхъ. Но этого было недостаточно; я тогда почувствовалъ необходимость разнообразія; какое-то любопытство и любознательность заставляли меня бывать и въ обществѣ негоціантовъ и въ дурномъ обществѣ. Но, къ счастью моему, въ эти молодые годы я не зналъ увлеченія, и дурное общество занимало меня какъ нѣчто новое, — совершенно до того неизвѣстная мнѣ стихія.

Осенью, почти ежегодно, ѣздилъ я въ отпускъ, въ Варшаву,